По следам «Персидских мотивов» Сергея Есенина - страница 6
Надо полагать, что до приезда в Ташкент и встречи с Ширяевцем Есенина не особенно волновали «восточные мотивы». Хотя он интересовался восточной лирикой, читал в переводе восточных авторов. Но со временем что-то в Есенине стало меняться и переламываться. Наплывали новые ощущения, образы, и он уже не так реагировал по поводу «восточной тематики» Ширяевца, стал чувствовать те условия, в которых жил и работал его друг. А тут ташкентские друзья Есенина организовали ему поездку в пригород Ташкента, в гости к узбеку-землевладельцу Азимбаю.
«Когда Есенин пришел к нам (мы жили в доме Приходько на Первомайской улице), – пишет в своих воспоминаниях Е. Г. Макеева, – мы пригласили его после обеда поехать в Келес к знакомому отца Азимбаю. Это был человек интересный, неплохо знавший русский язык и свою, узбекскую поэзию. Есенина ему представили как большого «русского хафиза»… У арыка, текущего рядом с двухэтажным красивым домом, мы сидели довольно долго, ели сладости, а потом плов; затем Азимбай начал нараспев читать стихи, по-моему, не только по-узбекски, но, и, видимо, на фарси. Есенин как бы в ответ прочел что-то свое, тоже очень напевное и музыкальное. Азимбай и его гости одобрительно кивали головами, цокали языками, но мне трудно было понять, действительно ли нравятся им стихи Есенина, или это обычная дань восточной вежливости и гостеприимству. Но что я ясно ощущала – это то, что сам Есенин слушал стихи поэтов Востока очень внимательно и напряженно, он весь подался вперед и вслушивался в чужую гортанную речь, силясь словно воспринять ее внутренний ритм, смысл, музыку. Он расслабил галстук, распустил ворот сорочки, пот стекал по его лицу (было жарко, и мы выпили много чая), но он как будто не замечал этого, слушал, ничего не комментировал и не хвалил, был задумчив и молчалив. Казалось, он сопоставляет услышанное с чем-то, и в нем идет невидимая работа: но, может быть, это только представилось мне?».
Поездка Сергея Есенина в Туркестан произвела на него огромное впечатление. Это было первое соприкосновение поэта с Востоком. Именно здесь, по мнению многих исследователей, возникло у Есенина желание продолжить свое путешествие на Восток, на родину великих персидских лириков. Он увлекся восточной классической поэзией, а ее страницы повествуют о таких великих поэтах, как Саади, Фирдоуси, Хайям, Хафиз, Джами, Рудаки… Долгие века их творчество было известно только восточному читателю. И лишь на рубеже ХХ века классическая поэзия средневековой Персии открылась для Европы и в том числе для России. Рубаи (четверостишие) Хайяма (1040–1123) впервые представил европейскому читателю поэт Эдвард Фицджеральд. На русском языке рубайят Хайяма появились в начале ХХ века. Творчество Саади (1203–1292) и Хафиза (1325–1389) стало известно русскому читателю в конце ХIХ века, а полнее – в 1916 году. Знал Есенин и других классиков восточной литературы, а их творчество оказало на поэта сильное влияние. Даже в переводе он смог уловить необычное изящество восточной поэзии. Она увлекла Есенина, он испытал душевное волнение, возникли новые образы и мотивы. И Есенин захотел увидеть Персию, подышать воздухом Шираза, пройти к могилам его великих лириков. Он верил, что душа его отзовется на все увиденное и услышанное, и он раскроет тайну создания изящной поэзии великими классиками Востока.
Похожие книги
