Я проснулась первой, тихонько собралась, оглянулась на него спящего и отправилась восвояси. Дома приняла душ, выпила кофе и поехала на работу. Я была очень довольна. Даже если не будет продолжения, все равно вчерашний день останется в моей памяти как изумительный – столько всего случилось! Вот это и называется интересная взрослая жизнь.
В обед он мне позвонил по служебному телефону, потому что обменяться номерами собственных мобильников мы не удосужились.
– Бымзик, сегодня мы идем…
От этого прозвища, которым он называл меня в постели, мурашки побежали по телу.
– В зоопарк? – спросила я.
– Почему в зоопарк? Хотя, если ты хочешь…
– Или на утренник? – съязвила я, памятуя о кукольном театре.
– Так, настроеньице у нас не очень, да?
– Да нет, все прекрасно. Так куда мы сегодня мылимся?
– Сегодня все по-простому. Приглашаю тебя на ужин вьетнамской кухни: прозрачные блины из рисовой бумаги с начинкой из кальмаров, запеченные креветки на шпажках…
У меня слюнки потекли от этих перечислений.
– Давай я за тобой заеду.
И я опять осталась у него на ночь, а утром так же исчезла. Мы встречались чуть ли не каждый вечер почти месяц, когда он сказал, что приезжает его жена с дочкой. Я сначала думала, что он меня разыгрывает: женских и детских вещей в квартире не было.
– Так это не моя хата, а приятеля. Мы можем так же встречаться, только я на ночь не всегда смогу оставаться пока. Хотя и приятель скоро вернется тоже. Примешь меня к себе, Бымзик?
От этого интимного прозвища на этот раз мне стало грустно. Да, информация была неприятной: детей малолетних впутывать в наши шашни не хотелось, но и расстаться с ним я была не готова. А я-то, глупая, радовалась, что он во мне женщину разглядел, а он, наверное, вообще ходок, и ему плевать, кто перед ним – малолетка ли, еще кто… Еще немного подумав, решила, что надо брать от жизни все. Так мы и стали у меня встречаться либо вечерами, либо в выходные, но иногда он оставался и на ночь.
А еще через полгода я поняла, что он становится для меня наркотиком, я привязываюсь к нему все больше и больше и вскоре вообще срастусь с ним. И если я не хочу в будущем страдать, надо от него сваливать, пока не поздно. Мне эти душераздирающие переживания ни к чему. Приняв такое решение, я даже почувствовала облегчение и свободу. Хотя и горечь тоже. Позвонила ему и сказала, что беру тайм-аут.
– Я тебе надоел? – спросил Феликс.
– Есть немного. Давай отдохнем друг от друга. Не приезжай ко мне. А там видно будет.
Я не дала ему и слова сказать, завершив беседу. А сама стала собирать чемодан – я ж подготовилась к бегству: прежде чем решиться на этот разговор, оформила поездку на Кипр. И улетела. Греясь на солнце, думала о Феликсе: человек, гуляющий налево, по-моему, не особо должен переживать из-за нашего разрыва. Хотя я понимала, что надо было раньше дать ему отставку, потому что в любом случае надо будет поговорить с ним хотя бы еще раз, чтобы поставить точки над i, а это вносило смятение в мою душу. Смогу ли я окончательно порвать с ним? Говорят, клин клином вышибают. Может, ухажера тут завести? Вон за обедом в отеле один наш турист так меня глазами и ест. Тоже любитель малолеток? И я сразу повеселела.
Вечером я этому туристу в ответ на его взгляд улыбнулась, и он тут же пересел за мой столик. Приехал он с друзьями, но они записались на экскурсию на турецкий Кипр, поэтому он в одиночестве. Мужик был приятный, хотя с Феликсом не сравнить. С Феликсом, к сожалению, никого не сравнить. Но если черта помянуть… Рядом с нами вдруг нарисовался Феликс с чемоданом и глядел сурово:
