– Как вы с Хором?
– Да, – усмехнулся Сетх. – Осириса всегда очаровывала сила этих двух богинь, и кажется, именно ими он вдохновлялся, создавая нас… У нас ещё есть Геб и Нут – очень древние боги, которые обладают стихийными силами. С помощью силы Геба Око может вызывать землетрясения, а Нут обрушить звёзды с неба.
Анху очень внимательно слушал рассказ Сетха. Ещё никогда тот не был таким разговорчивым. После Геба и Нут бог упомянул всех древних духов второго поколения, к которому относился и сам. Казалось, что существо, обладающее всеми их силами, невозможно победить. Всё это время люди возносили и питали того, кто в итоге их поработит. Юг Та Мери избежал этой участи только благодаря жречеству бога Амона. Ирония в том, что одно из самых священных теократических государств в мире поклонялось богу, имени которого никогда не звучало в Дуате. Он не встречался в большинстве версий книги «Речений для выхода к Свету»9. У Амона не было ни отца, ни матери. Его имя впервые появилось в Хемену10, в пространных философских трактатах о сотворении вселенной. Естественно о том, что неведомо даже богам, люди знать не могли.
– Не может быть! – удивился Анху. – Значит, люди просто выдумали Амона?
– Забавно, правда? – оскалился Сетх. – И не только его. Половина божеств эллинов и римлян выдуманы, а остальным эти люди поклоняются под другими именами.
– Не вижу ничего забавного! Жрецы обманывали людей сотни лет! – возмутился Анху.
– А боги – тысячи. – Спокойно ответил Сетх. – Не всё ли равно?
– Постой! Ты ещё не упомянул Шу, – вспомнил мальчик. – Он тоже выдуманный?
– Точно, не упомянул, – вдруг помрачнел Сетх и глубоко задумался. – С ним всё сложнее. Он всегда жил как отшельник, вдали от остальных богов. Не общительный и странный он был. Никто не знал, в чём его сила, кроме Творца и любимой сестры…
***
Нахтамон осторожно пробирался по руинам призрачной крепости. Он опасливо смотрел вверх на чёрные глыбы из вулканического стекла, которые парили в воздухе. Казалось, они вот-вот рухнут на громадные стены, но этого не происходило. Глыбы качались в воздухе на невидимых нитях и парили благодаря каким-то неведомым силам. В этом странном месте на юного владыку Юга и Севера взирали тысячи глаз несчастных, замурованных в стенах из ракушечника. Глаза моргали и пугали своей неестественностью. Пол был усыпан золотым песком и драгоценными камнями, словно берег, на котором разбивались корабли полные сокровищ из далёких стран.
«Храм из ракушечника – место, где души алчных людей вынуждены проводить вечность». – Вспомнил наставления Анху Нахтамон. – «Они видят сокровища, слышат звон золотого песка, что пересыпается под дуновением ветра, но не могут дотронуться до него, обладать им».
Все жадные души находили это место по пути к Залам Аменти. Стоило им прикоснуться даже к самому маленькому драгоценному камню, и это место навсегда становилось их ловушкой. Стены храма из ракушечника сжимались и поглощали заблудшие души.
Помня об этом, Нахтамон осторожно переступал через лазуритовые камушки, обходил агатовые россыпи, и старался держаться подальше от стен, из которых слышался жалобный стон.
«Жрецы говорили, Осирис милосерден», – размышлял Нахтамон. – «Но разве это милосердие – подвергать Ба таким пыткам? Заслужили ли они вечные муки? Они ведь навсегда останутся в этой ловушке».
В Дуате юноша увидел многое, чего стоило опасаться при жизни – алчности, гордыни, корыстолюбия. Путь, уготованный Осирисом, мог наказать даже за враньё и невнимательность, а Нахтамон знал, в мире нет людей, которые хоть раз в своей жизни не пускали всё на самотёк или обманывали других. Спасти людей могла только книга «Речений для выхода к Свету» и воля Ка. При жизни человек мог совершать ошибки, грешить, но здесь у него был шанс очистить свою душу.
