Я срезала по траве и трусцой взбежала по обшарпанным ступенькам трибун, надеясь, что выглядит это максимально непринужденно. Но в итоге у меня подскочил пульс и заныли бедра. Добравшись до верхних трибун, я улыбнулась.
– Привет. Спасибо, что подбросил мне шляпу под дверь.
Ник нагнулся почесать лодыжку, и я заметила, что волосы у шеи у него закручиваются в колечки.
– Привет. Без проблем.
– Ты участвуешь в забеге? – пошутила я, указав на дорожку.
Ник вздернул бровь:
– Хотелось бы. Я любил такие соревнования в детстве.
– Да, кажется, это интересно. А сейчас любишь бегать? – Я села, бетон под ногами был шершавым и горячим.
– Не очень. Я в основном занимаюсь плаванием.
– О, здорово. И в соревнованиях участвуешь?
– Да. С начальной школы.
– И какой у тебя любимый стиль?
– На спине, но лучше всего у меня получается плавать баттерфляем. – Он склонил голову набок. – А что насчет тебя?
– Меня? У меня нет любимого стиля плавания.
Ник улыбнулся:
– Нет. Я о хобби. То, чем люди занимаются, когда они не в школе, не на работе и не спят.
– Мне нравится, когда меня приглашают в парки с помощью загадочных записок, – с серьезным видом произнесла я, изо всех сил стараясь не улыбнуться.
Глаза у Ника были карие, самые обыкновенные. Мне хотелось смотреть в них часами.
– У меня не было твоего номера.
– Довольно сложный способ попросить у кого-то номер телефона, – заметила я, и мой голос звучал увереннее, чем я себя чувствовала. Потому что все внутри вопило: «Боже мой, неужели это и есть флирт? Я флиртую?»
Он покраснел, и я сдержала улыбку.
– Я не… – начал Ник, но замолчал, увидев мое лицо. – Ага. Окей. Ладно. Прежде чем я продолжу, есть ли шанс, что ты передумала и готова пойти со мной в редакцию газеты?
Я нащупала подушечкой пальца пульс, стараясь отгородиться ото всех жевательных шариков памяти, пока в мире не остались только гладкость и тепло кожи, мягкая пульсация вены под рукой. Мне нужно было отвлечься от того, что я пыталась сохранить для Ника. Его жизнь.
– Прости, но нет.
– Послушай. На этой неделе ты буквально спасла мою задницу. Может, я взамен смогу что-то сделать для тебя?
Я впилась ногтями в ладони. Мое слепое пятно вновь встрепенулось. Я подняла брови, ожидая, что́ Ник скажет дальше.
– И мне стало бы гораздо легче, если бы я чем-нибудь тебе за это отплатил.
Я внимательно посмотрела на него, а потом осторожно сказала:
– Иногда плохое случается. И не всегда нужно, ну, я не знаю, искупать свою вину.
Он покачал головой:
– Лично я предпочитаю все-таки искупать.
– Люди совершают ошибки.
– Да, все совершают. А мне нравится уравновешивать плохие поступки хорошими. – Он повернулся ко мне лицом. – Знаю, звучит дико, но… что, если я найду твою мать?
Вот оно. Я вздохнула, делая вид, что обдумываю эту мысль.
– Ты не сможешь ее найти, – мягко проговорила я.
– Почему?
– Она пропала девять лет назад. Десять – будет на это Рождество.
На его лице отразилось неверие.
– Она ушла на Рождество?
– Через два дня после. – Я поджала губы. – Это ее выбор – исчезнуть. У моей бабушки не все в порядке со здоровьем, и, если бы маме было не плевать на собственную мать, она бы вернулась.
Я видела его прошлое – Ник потерял свою бабушку, и его бледность подтвердила мое видение.
– Отстой. Почему вы с дядей не наняли частного детектива?
– У нас не было денег.
Он кивнул, мгновенно приняв этот аргумент. За последнюю минуту почти все в нем незаметно изменилось. Плечи развернулись ко мне, привычная маска исчезла с лица, отброшенная за ненадобностью, словно потерявшая вкус жвачка.
