По ту сторону его жизни - страница 17

– Никто, я сама.

– Ну ты же откуда-то узнала, что туда надо положить, сколько соли добавлять.

– Нет, в детстве же мне мама готовила этот салат, почти каждый день, глаза запомнили, а потом сама готовила, когда она пропадала на работе.

– Удивительно, скажи, секретарь?

– Полностью с вами согласен! – сказал секретарь и рассмотрел Алисию с головы до пяток, а потом облизал губы от возбуждения к ней.

Алисия вспомнила последнюю встречу. Она начала себя винить в том, что сказала ей: «Ты перестала быть моей мамой, когда я пошла в пятый класс». Она еле сдерживалась и пыталась не плакать, задерживала дыхание, чтобы молчать. Всю ночь она плакала горько в подушку из-за вины. Сердце очень сильно болело от чувства вины и стыда, разочарования в себе. Уже голова ее не выдерживала такие страдания.

Утром все становятся в ряд. На улице стоят девятнадцать человек.

– А где твой брат? – спросила Алисия таджика.

– Понятия не имею! – сказал таджик. – Утром его забрали непонятно зачем.

Из дома вывели солдаты брата таджика. У него все лицо было в крови, раны на спине разорваны были, все тело покрыто пятнами, на лице были шишки и синяки, один глаз был полностью закрыт выпуклостями и коричневыми синяками. Его отвели за дом. Брат таджика начал кричать: «Мухаммед! Мухаммед!» и кидаться за ним, Алисия от испуга закрыла рот руками, начала плакать. Секретарь, выходя из дома, вытер белым платком свои кровяные руки и начал говорить громким голосом: «Всем идти на задний двор!». Все пошли, Алисия даже не сделала шаг, ее подтолкнул И Цинь, сказав: «It`s ok!», но Алисии легче не стало. Все шли за секретарем на задний двор, но перед ними в пятнадцати метрах находилось настоящее кладбище с крестами. Все остановились от страха. Джон сказал, держась за свою голову: «WTF!». Все что-то начали говорить на своих языках тихо, одна Алисия молчала, но плакала, наклоняясь к ногам. Секретарь ударил плетью по земле, крикнув: «Всем быстро сюда, а то закончите, как он!». Все быстро к нему подошли и встали в ряд. Брат Мухаммеда стоял и учащенно дышал. Перед ними ходил секретарь и говорил: «Мухаммед Раджабов, ты обвиняешься в поломке садового инструмента, который стоил шестьдесят долларов. За это ты был наказан, но после наказания ты не исправился, ты лежал и отдыхал, а все остальные работали!» Алисия перестала плакать, но смотрела на секретаря с ненавистью и не моргая. Она хотела крикнуть, но не могла, рот открывался, но не произносил ни слова. Секретарь продолжил: «За это мы тебя приговариваем к смерти. Дворецкий, наденьте на него виселицу!» Дворецкий сделал, как сказал секретарь, ее максимум натянул, а таджик, закопанный в земле на половину тела, молчал с опущенной головой. Секретарь сказал: «Вытащите его из земли!». Дворецкий двинул рычаг, и виселица начала его поднимать. Голова таджика сразу стала красной, он задыхался, мучился. Все услышали, как хрустят его кости шеи, спины, как кожа на спине еще больше трескается, но в итоге его виселица вытащила из земли, и он вылетел вверх, но потом еще раз упал вниз и окончательно повис на веревке. От увиденного все пленники закрывали уши, кричали, кто-то плакал, а Алисия, закрыв рот, еще горче начала плакать и упала на колени, закрыв полностью лицо. Брат умершего лежал на полу и плакал, закрыв полностью лицо. «Всем быстро встать!» -крикнул секретарь, а другой солдат сказал: «Stand up!». Все встали напуганными и в истерике. Секретарь продолжил говорить: «Это была первая смерть в этом году. А теперь рассказываю, что, к чему. Начинается у вас естественный отбор. Спустя три-четыре месяца из вас останется всего десять человек, остальные…» -показал на повешенного пальцем: «Умрут, как он. Таковы правила!». Брат Мухаммеда впал в ярость, начал дышать, как зверь, глаза наполнены кровью и болью. Он побежал на секретаря, чтобы убить его голыми руками. Успел его ударить по щеке, но его отбили солдаты. Секретарь поднялся, потрогал свою щеку и сказал солдатам: «Отведите его в первую комнату, делайте то, что нужно! Остальным выполнять следующие обязанности. У нас освободилась за один день комната, туда переезжает Джон!» -за секретарем стоял солдат, который переводил за ним на английский язык, но не все его понимали, поэтому им пленники рассказывали действиями или руками. -«Дворецкий, уберешь комнату таджиков, поменяешь белье…». Алисия уже ничего не соображала. Она стояла задумчивой с опухшими красными глазами. Никто, даже если бы хотел, не понимал по ее взгляду, о чем она думала. Секретарь всем все рассказывал. Люди смотрели на него с испугом и страхом, итальянец скрестил руки внизу и молился про себя, Бразилец руки держал по бокам, но они вспотели уже из-за всего происходящего. Все стояли с опустившими головами и круглыми глазами, просто смотрели на землю и не могли понять, что произошло и что с ними будет.