По ту сторону карты: скрытый мир Острова сокровищ - страница 13

38

Так что вопросы религии определённо занимали писателя – но я всё же далёк от мысли, что Стивенсон знал об аллюзиях в своём романе к последним дням земного воплощения Христа. Но и в случайный набор таких совпадений верится тоже с трудом.

Ещё несколько доводов в пользу

1756 года

На мой взгляд, эта коллекция библейских аллюзий сама по себе – достаточный аргумент для выбора 1756‑го. Но в пользу этой гипотезы есть ещё несколько доводов. Начнём с уже названных:

Год начинается с новолуния.

На новолуние приходится единственная ясно названная в романе датировка его событий – 1 марта.39

Именно в этом году из всего допустимого промежутка – наилучшее совпадение высоты полной луны в день, когда пираты атаковали «Адмирал Бенбоу», с рассказом Хокинса.

Но есть ещё несколько аргументов, следующих из реконструкции событий, которые прямо в романе не упомянуты.

Похоже, что только гипотеза 1756 года позволяет восстановить прямо не названные, но подразумевающиеся события романа так, чтобы не образовалось труднообъяснимых временны́х лакун и нестыковок с погодой.

Как следует из 2-й надписи на карте, Флинт передал её Бонсу, лёжа на смертном одре в Саванне, 20 июля 1754 года. Если гипотеза верна и события на острове действительно начинаются в 1756‑м, то Бонс должен оказаться в таверне Хокинсов летом или осенью 1755‑го – так, чтобы успеть прожить там те несколько месяцев, о которых упоминает Джим в начале рассказа:

…он продолжать жить у нас неделю за неделей и, наконец, месяц за месяцем.

Мог ли Бонс вернуться в Европу годом раньше – сразу, как забрал карту? Это было бы довольно опасно, ибо с июня до конца ноября в Атлантике – сезон ураганов. Лучший месяц для возвращения – май (и, кстати, в нашей реконструкции «Испаньола» берёт курс на Англию как раз в мае). Бонсу было бы разумней дождаться мая 1755-го в Америке, чтобы вернуться без лишнего риска.

Это было бы объяснимой задержкой, не нарушающей логики развития сюжета – в отличие от вариантов, когда основное действие начинается в 1757-м или позже: неясно, что ещё, кроме плохой погоды, могло задержать Бонса в Новом Свете. Лакуна длиной в год или более, когда ничего не происходит, кажется, только ослабила бы крепко сбитый сюжет приключенческого романа. Никто из его героев не был заинтересован затягивать события; всем хотелось отыскать клад как можно скорей.

Кроме того, 17 мая 1756 Англия объявила Франции войну. Новости в те времена шли со скоростью от 4 до 6 узлов, так что «Испаньола» имела все шансы вернуться домой до начала французских атак в Атлантике. И всё же в интересах автора было начать и закончить экспедицию в мирное время – ведь хороший писатель «находит те особые обстоятельства, которые позволят действию […] развиваться естественно и логично из сочетания и взаимодействия пущенных им в ход сил», а «противный француз», начиная с 1757-го, уже обязан был стать такой силою на пути героев.

Тем же 1756‑м годом датировал действие своей пьесы по мотивам романа драматург Дэвид Калькатт40 – он ссылается на дату, проставленную на карте (июль 1754-го) и, видимо, добавляет год на то, чтобы все герои собрались в Англии: просто и логично.

Некоторые комментаторы выдвигают такой ещё аргумент: Бен Ганн провёл три года на острове; Флинт умер в 1754‑м; значит, экспедиция никак не могла состояться ранее 1757‑го. На самом деле Ганн мог оказаться на другом корабле вскоре после того, как были захоронены сокровища, то есть в любой момент после составления карты в августе 1750‑го (ибо эта дата тоже на карте указана). О смерти Флинта он не знал и наводил о нём справки у Хокинса. Исходя из моей реконструкции, Ганн попал на остров в 1753‑м – Флинт был ещё жив, а сокровища уже лежали в земле.