Катерина утром дождалась, пока Волк отправит мальчишек в оружейную и окликнула его.
– Волчок, а можно поговорить? – она дождалась, пока тот вернётся к столу и сказала всем сразу:
– Я хочу разорвать сговор с Ратко.
– А ты не поторопилась? – заглянула ей в глаза Жаруся.
– Думаю, что нет.
– Что же, возможно ты и права. Будем искать нового, – тут же заявил Баюн. У Жаруси тут же засверкали глаз и все перья разом.
– Ой! Это даже интереснее, чем выбор нарядов!!!
– Жаруся!!! – взвыл Волк. – Дай сначала от этого избавиться!
– Ты отвезёшь меня? – Катерина улыбалась названному брату. А потом подумала, что будет упираться изо всех сил, и отнекиваться от нового сговора. Она не так часто по царским дворам ездит. Проще там не появляться вовсе, чем потом так маяться из-за этих якобы женишков!
– Конечно! – тот коснулся носом её щеки. – Не расстраивайся.
Тут Баюн прервал увлекательнейшую свару с Жарусей и насторожился.
– Тихо! – он подкрался к окну и одним махом взвился на подоконник. В Дубе окна были из стекла, видно отлично. – Так, а эта старушка древняя моя тут что делает?
На поляну строевым шагом вышла изба и остановилась. Из окна выглянула Яга и замахала какой-то белой тряпкой размером со среднюю простыню.
– Не понял. Она что постелю тут проветривать пришла? – недоумевал Кот. – Аааа, понял. Переговоры!!! Ну, ладно, поговорить мы можем!
– Это ты даже очень любишь! – рассмеялась над распушившимся Баюном Жаруся. – Тебя подстраховать?
– А как же? Мы за безопасные переговоры! – провозгласил Кот и важно пошел к выходу. Жаруся моментально обесцветила перья, став практически невидимой и укрылась в листве Дуба. С Баюном вышел Бурый, запретив Катерине даже на порог Дуба выходить.
– Ой, Баюшенька, Котинька мой бесценный! – заблажила Яга, как только увидела важного и надутого Кота.
– Чего тебе? – Кот был мрачен и хмур. Он отлично помнил про отравление себя любимого подлой бабой, а кроме того, был ещё сговор с лебедями-братцами с целью захватить его любимую личную сказочницу!!!
– Да вот… Поговорить пришла. Побалакать, так сказать, – Яга невинно захлопала глазами.
– Так говори и катись отсюда, – вежливо порекомендовал Баюн.
– Я тут того… Ошиблася яяяя! Ой как ошибласяяяя! – Яга ненатурально взвыла изображая раскаяние.
– Короче, пожалуйста, – Баюн Ягу знал давно и хорошо. Бабку как выключили.
– Короче, говоришь… Ладно. Была неправа. Предлагаю мир, – Яга протянула руку, как для дружеского пожатия и помахала ею издалека.
– Мир, дружба, жвачка… – протянул образованный Баюн, нахватавшийся в людском мире всякого. – А возмещение вреда? – он коварно сверкнул глазами.
– Какого такого вреда? – Яга рукой размахивать перестала и вообще как-то подобралась.
– Ну, как какого?? Моему здоровью за отраву, которую ему пришлось переварить, это раз! Катерине, которой пришлось жениха выручать, это два! Жениху, которого ты сперла от его драгоценного овина, и платье ему подрали и вред здоровью нанесли, а ещё и ему какую-то гадость дала, это три! Волку и Сивке, раз твои птички перед ними мельтешили, это четыре!
– Стой, стой! Так не пойдёть!!! Ишь ты! Волк и Сивка меня сами чуть не угробили! А им ещё и возмещать??? А ты три кувшина питья дорогого выдул! Сам! Заметь, и никто в тебя их силой не лил! Жаниху платье я не рвала, нужон он мне, как лысому гребень! Спёрла жениха, да! Признаю. А гадость дала в качестве наркоза. Чтоб он лебедёв не чуял. Катюшеньку отвлекла. Ой, вот это тож признаю! Так что возмещаю Катюшеньке и ейному жаниху за его покражу от овина.
