Иногда мир вокруг меня вдруг удивительно менялся – в воздухе появлялись какие-то темные шары, по стенам вились непонятные не то потоки, не то ветви, а людей окружали яркие коконы. В такие минуты я замирала на месте боясь пошевелиться и только таращила глаза на странные явления. Со стороны это, полагаю, выглядело пугающе – мама сразу хваталась за телефон и звонила врачам. Те постоянно предлагали поместить меня в стационар, но я ударялась в слезы и мама на свой страх и риск оставляла меня дома.
На работу я, само собой, не ходила, официально числясь на больничном, но компания периодически отправляла ко мне домой коллег, выполняющих роль шпионов и стремящихся узнать, насколько все плохо.
Сейчас мы шли в поликлинику на прием к психотерапевту. Я уже была у него на прошлой неделе и особого восторга этот человек у меня не вызвал. Ему было около сорока лет. Скучный, правильный, унылый дядька в очках. Я старалась отвечать на его вопросы максимально правдиво, но к концу приема увидела, как за спиной доктора материализовался какой-то человек. Сперва я старалась не смотреть на появившуюся галлюцинацию, но она уставилась на меня пронзительным взглядом, прожигающим насквозь. В итоге, я не выдержала и выпалила:
– Что тебе нужно?
Эдуард Юрьевич, надо отдать ему должное, никакого удивления моим воплям не выказал и спокойно уточнил, к кому я обращаюсь? Я тут же захлопала глазами и забормотала, что за его спиной стоит человек и указывает на него.
– Он что-нибудь вам сказал? – без намека на улыбку вопросил мой мозгоправ. Я покосилась на мираж и тот отчетливо произнес:
– Двенадцатое число! Он забыл! Двенадцатое!
Сглотнув, я перевела взгляд на доктора и пересказала послание. Эффект был неожиданным! Эдуард Юрьевич мгновенно побелел под стать своему халату и уставился на меня, как на двухголовую, выдохнув:
– Что вы сказали?
Я почувствовала страх и съёжилась в кресле и доктор мгновенно сбавил обороты:
– Я думаю, на сегодня достаточно!
И вот теперь я шла на второй сеанс и это не вызывало у меня никаких хороших предчувствий. Одна радость, что двенадцатое число уже минуло!
Эдуард Юрьевич ждал меня стоя около окна. Он неторопливо обернулся и устало махнул рукой, приглашая присесть. Выглядел доктор сегодня не лучше, чем я, замученная своим психозом.
– Ну, как ваши дела? – протянул он и мельком оглядел меня, а потом уткнулся в свои записи. Я почувствовала, что такое странное поведение со стороны лечащего врача вызывает во мне раздражение. Поэтому едва слышно процедила сквозь зубы:
– А сами вы как думаете?
Эдуард Юрьевич рассеянно кивнул и вдруг уставился на меня подобно моим глюкам – пронзительно и не отводя взгляда:
– Евгения, вы можете точно мне описать то, что вы видели на прошлой нашей встрече?
– То есть галлюцинацию? – уточнила я.
– Да! Вы сказали, что видите человека… как он выглядел?
Я попыталась сосредоточится и вспомнить. Потом взялась описывать видение, но вдруг замолчала на полуслове. Уставившись на доктора я поинтересовалась:
– Вы что, считаете, что моя галлюцинация – это что-то реальное?
Эдуард Юрьевич заметно смутился, а потом тихо пояснил:
– Вы, Евгения, очень точно описали моего отца. Он умер полгода назад. А двенадцатого числа был день рождения моей сестры. Много лет назад она пропала и ее так и не нашли. Каждый год мы с отцом отмечали эту дату, как если бы Дашка была с нами. А в этот раз я про нее забыл! Вы представляете мое состояние, когда вы мне об этом напомнили?
