Но Кира видела, что особым простором бункер не отличается.
– Медузы сожгли теплицы, – тихо проговорила Иста. – Они сожгли их, сестренка. Сожгли их все…
Не может быть.
Родители неловко ерзали. Отец посмотрел на свои большие руки, которые он положил на колени.
– Да, – вздохнул он. Кира никогда не видела его таким печальным, таким подавленным. У него вырвался глухой смешок. – Меня поцарапало слегка, когда мы спешили выбраться. – Он похлопал по повязке на ноге и заставил себя улыбнуться.
Мама выпрямила спину:
– Послушай, Кира. Не волнуйся за нас, хорошо? Отправляйся в экспедицию, если так нужно, а мы будем здесь, когда ты вернешься… Мы отправим это сообщение во все системы Лиги, так что оно будет ждать тебя, куда бы ты ни прилетела.
– Мы любим тебя, дорогая, – сказал отец. – Мы гордимся тобой и твоей работой. Береги себя, и мы скоро увидимся.
Изображение в дополненной реальности поплыло и размылось. Кира судорожно вздохнула и поняла, что плачет. Закрыв видеосообщение, она согнулась и закрыла лицо руками.
– Что с тобой? – спросил Фалькони; в его голосе звучала и тревога, и забота. Он подошел, и она почувствовала, как его рука легла ей на спину, между лопатками. – Что произошло?
– Сообщение от родных, – шепнула Кира.
– Они…
– Нет-нет, все в порядке, но… – Кира покачала головой. – Им пришлось покинуть наш дом, где я выросла. И когда я их увидела… маму, папу, сестру… им сейчас нелегко.
– Всем нелегко сейчас, – мягко сказал Фалькони.
– Я знаю, но они записали его… – она проверила дату, – почти два месяца назад. Два месяца. Медузы бомбили Хайстоун с орбиты около месяца назад, и… я не знаю, что с ними сейчас…
Она осеклась. Кожу на руках покалывало: Кроткий Клинок отзеркалил ее эмоции. Слеза упала на левую руку, и волокна быстро впитали ее.
Фалькони встал перед ней на колени:
– Я могу для тебя что-то сделать?
Кира удивилась и на мгновение задумалась.
– Нет, но… Спасибо. Единственное, что можешь сделать ты, я или кто угодно – найти способ положить конец этой проклятой войне.
– Конечно, это было бы неплохо.
Она вытерла глаза тыльной стороной ладони.
– А что с твоей семьей? Ты…
Вспышка боли омрачила его глаза.
– Нет, и они слишком далеко, чтобы просто позвонить. И я не знаю, хотят ли они меня слышать.
– Ты не можешь этого знать, – сказала Кира. – Не можешь знать наверняка. Посмотри, что творится. Может быть, скоро наступит конец всему. Ты должен пообщаться с родителями. Если не сейчас, то когда?
Фалькони немного помолчал, потом похлопал ее по плечу и поднялся на ноги.
– Я подумаю об этом.
Расплывчатый ответ, но Кира понимала, что ничего сверх того от Фалькони не добьется. Она тоже встала:
– Иду в свою каюту. Хочу ответить родителям до того, как мы прибудем на «Орстед».
Фалькони хмыкнул, уже погрузившись в изучение почты на экране.
– На твоем месте я бы не рассчитывал на то, что Лига позволит тебе передать сообщение. Не говоря уже о медузах. Держу пари, канал связи с Вейландом забит, как гальюн у нас в трюме однажды.
На мгновение Кира утратила уверенность в своем решении. Затем, примирившись, она успокоилась и сказала:
– Неважно. Я должна попытаться, понимаешь?
– Семья для тебя так важна, да?
– Естественно. А для тебя нет?
Капитан не ответил, но она увидела, как напряглись его плечи.
