Громко выла, ползла на коленях по снегу за пятившимся Маркелиным старуха в ветхой фуфайке со многими заплатами, в худых валенках. Она поймала, обхватила ногу Маркелина, прижалась щекой к его черному сапогу, выла, визжала истошно:
С т а р у х а: Сыночек, помилуй!.. Пощади, сыночек! Где жа я стока денег возьму? Сроду у нас стока не было… Пощади!
Маркелин злой, дергал ногой, пытался освободиться, но старуха цепко впиявилась.
М и т ё к П а в л у ш и н (раскорячась в двери сарая, кричал старухе): Мама! (Его заталкивали, били прикладами два бойца продотряда). – Мама, у кума спроси! У кума Володьки! (Прокричал и плюнул в харю одному красноармейцу, нырнул во тьму сарая).
Конец ознакомительного фрагмента.
