Победы не будет. Возмездие - страница 12

– Прервать связь! Перезагрузить систему! Запустить антивирус!! – подскочил генерал с места и подбежал к перилам на краю пандуса второго этажа.

– Уже! Не чего не выходит, система не слушается! – выкликнул озабоченный контролёр.

– Вырубить питание!!! – снова заорал генерал Лебедев.

И в следующую секунду обомлел весь зал, узрев: как вырубился свет и на огромном экране пропали все показания и плавно…, «словно из дымки» появляется пресловутая – «маска». Но на этот раз, она была мимически живая, с чёрными, холодными, зловещими глазами и могла говорить.

– Я же вам говорил… – послышались тихие, чуть ли не стонущие голоса позади генерала.

– Генерал, вы слышите меня?! – послышался шокированный голос генерала Матвеева. – У меня лицо на главном экране. Точнее, на всех… – в шоке выдохнул он.

– Приветствую тебя… – произнёс с диким спокойствием, синтезированный «тот самый» знакомый всем голос. – Не бойтесь меня. Я вам не причиню зла.

– Зачем вы это сделали… Зачем взяли под контроль наши системы? – задал вопрос Лебедев, пытаясь погасить дикий, внутренний ужас вселенского масштаба перед неизвестностью.

– Логичный вопрос. – произнесло зловещее лицо. – Отвечаю: люди очень пугливы, и когда вы сильно напуганы, вам свойственно делать не обдуманные действия, а коих – вы, потом пожалеете. Не логичность – ваша великая сила. Импульсивность – ваша великая слабость. Поэтому я, решил вас предохранить от ваших фатальных ошибок, вот и всё. – ответило на вопрос лицо с экрана и, уста его сомкнулись в ожидании.

– Ага… – произнёс с подозрением Лебедев, и тут-же дёрнулся от неожиданности, когда с лева подошёл к нему президент Волков. – Тьфу ты! Напугали… – отшатнулся он, произнося шёпотом.

– Группировка «Анонимус». Вы осознаёте, что вы совершаете грубое государственное преступление данными действиями?! – выйдя в перёд, строго спросил Волков, но его уверенность была надломлена окончательно, как только он: услышал сочный – издевательский смех с экранов.

Все окончательно перестали понимать что вообще происходит и вдруг, смех резко оборвался, с лица в миг испарилась улыбка и оно приблизилось «словно пытаясь разглядеть мелкого…, жалкого человечишку по ту сторону экрана.

– А ты, кто такой, человечек…

– Вы же знаете кто я…, зачем спрашиваете? – остолбенев, спросил Волков.

– Всё верно… Вы все…, жалкое подобие разумного существа. Деграданты…, глупцы…, трусы…, предатели… – жестоко протянул голос «словно медленно протыкая ржавым клинком брюхо жертвы». – Нам больно это признавать. Но в том, что вы до сих пор живы, виноваты только мы. Мы верили до последнего, что после «великого раздора» сыны земли – трое «великих братьев», образумятся и встанут на путь истинны, любви и знаний. Но жажда власти и крови, затуманили их разум, и они сошли с ума… Слабый, но «умный брат»: поддался на искушения зависти и подло напал на сильного – «среднего брата». Сильный брат: гнетённый завистью от ума «младшего», слабого брата, поддался ярости, жестоко избил и прогнал его из родного дома своего. Тогда «старший», мудрый брат: потребовал догнать «младшего брата», упасть на колени пред ним, просить прощения пока тот не простит его и вернуть брата в дом его. А если не простит: то будет жжено клеймо позора на лбу его, на всё его оставшееся лето, в наказание за его жестокость. Но оскорблён был этим сильный брат и прогнал он «старшего брата», и бился он в конвульсиях истязаемый истерической яростью днями и ночами. Тогда разъярённый, «словно бешеный зверь», он отыскал своего «старшего брата» и пожелал уничтожить его, дабы прах мудреца испарился на скалах. Тогда вспыхнула яростная битва, и побеждён был мудрый брат. Упал он обессиленный и униженный на колени и возопил он к своей матушке земле, о помощи. Разверзлась земля пред ним и скрыла бедного в утробе своей. А коли увидел «младший брат» из другой стороны это безумие, разрыдался упав на колени, пустил в сердце своё ярость селе не зримую и продал душу свою в обмен на месть. Тот час же притворились слёзы его в яростно ревущие огненные кометы, и посыпались градом на голову брата среднего, и вспыхнула земля под ногами его. Тогда взмолился матери своей о покаянии великом и прощении «средний брат», но мать не укрыла его в утробе своей, а лишь сказала: