Одеваться Никита умел одновременно модно, удобно, по фигуре и к лицу, по совместимости вещей и в соответствии с обстоятельствами. Так, в тот день на нём были: бирюзовая рубашка и изумрудного цвета вязанный жилет, чёрные брюки, зауженные к низу, остроносые туфли.
Домой он шёл неторопливо, положив руки на плечи Илоны и Таира. Когда Наташа, выйдя из музея, увидела их, они уже проходили бульвар и приближались к перекрестку, ведущему на их улицу. Это было на приличном расстоянии от неё. Но она догнала их, благодаря совсем не женской быстрой и размашистой походке.
Когда, поравнявшись с ними у светофора, Наташа встала рядом с Никитой, Илона едва заметно поморщилась, взглянув на неё. И не безосновательно. Ростом Наташа не доходила даже до груди Никиты. Не естественно большие голубые глаза видели окружающий мир в таком же наивном голубом сиянии. Длинные золотистые волосы были красивыми сами по себе, но прическа в стиле маленькой Гермионы Грейнджер казалась Илоне устаревшей, а потому смешной.
Конечно, нельзя было не заметить, что чёрные леджинсы выгодно подчёркивали красивые бёдра, но принт из пайеток выглядел слишком подростковым. Подходящей обувью были бы для леджинсов балетки или плоские кеды, но на ногах у Наташи имелись массивные кроссовки. «Вероятно, – отметила Илона, – чтобы скрыть небольшую косолапость». Зелёная кофточка болотного оттенка свободного кроя и с гипюровой отделкой была, безусловно, красивой. Но на низкорослой Наташе смотрелась мешковато. Лицо Наташи было одновременно длинное и широкое, как у героинь советских фильмов начала шестидесятых. Тем более странным и снисходительным выглядело то, что Никита держал эту девушку за руку, а потом и вовсе позволил себе обнять её за талию.
Нет. Илона не испытывала к Наташе откровенной неприязни и не осуждала Никиту за связь со сводной сестрой. Просто считала, что такому эффектному парню нужна соответствующая девушка. Диалектическое равновесие не должно нарушаться.
Не дойдя до дома примерно сто шагов, Никита и Наташа отстали от друзей под предлогом, что им нужно забежать в магазин. (Илона и Таир жили в этом же доме, но в других подъездах). Они и правда пошли в магазин и купили мороженое и овощи, и некоторые бытовые мелочи вроде металлических щеток для посуды. Никита надеялся таким способом выкроить время и придумать, как начать разговор с Наташей, чтобы рассказать ей о поездке в Лондон.
Наконец, он решился, когда они уже вошли в подъезд. Она прошла вперед, и ему пришлось придержать её за локоть.
– Таш…, – с волнением в голосе позвал он.
– Что, Кит? – испуганно, как показалось Никите, отозвалась Наташа. Вообще-то они часто называли друг друга этими смешными прозвищами. Но рывок за локоть, пусть и несильный, был весьма неожиданным со стороны брата.
– Я хотел бы…. У тебя ведь отпуск через месяц? – Никита замялся. А потом просто достал из рюкзака положение о поездке в Англию и дал его сестре. «– Я хочу, чтобы ты поехала со мной», – сказал он с излишней самоуверенностью, боясь отказа.
Наташа внимательно прочитала положение о поездке. Потом задумчиво посмотрела на Никиту, в котором впервые увидела не брата, а мужчину. Потом стремглав побежала вверх по лестнице.
– Ты куда? – окликнул её Никита.
– Обрадовать папу и «матушку». И понемногу начать сборы, – засмеялась в ответ она.
– Нет так быстро. Мы не знаем как отреагируют родители. Особенно «матушка», – аргументировал он.
