Побег из Зазеркалья - страница 16

Лара вздрогнула. Побелела от ярости. Спросила со зловещим шепотом:

– Это я гулящая?

Давид равнодушно пожал плечами. Похоже, эта сцена была вовсе не нова. И изрядно наскучила ему.

– А она, что же, лучше? Твоя идеальная Белль? Моя чертова сестрица!

– Осторожно, – тихо сказал Давид. И Лара побледнела еще больше.

Но как бы зла она ни была, все же не теряла разума. Быстро сменив тактику, вновь бросилась к нему. Пеньюар ее распахнулся, обнажая пышную грудь.

А едва она приблизилась, как Давид выбросил вперед руку. Схватил ее за плечо. Прошептал ей что-то и отшвырнул в сторону. Не удержавшись, она рухнула на пол. Распластавшись у его ног, некрасиво зарыдала. Муж посмотрел на нее с нескрываемым презрением, поморщился в досаде.

Вернулся за письменный стол. Не отрывая глаз от экрана ноутбука, бросил:

– Тебе пора. И не забудь закрыть за собой дверь.

Я ушла столь же тихо, как появилась. Пошатываясь, поднялась в нашу спальню. Заперлась в ванной комнате. Едва стоя на ногах, ища опоры, вцепилась руками в раковину.

Слез не было. Одна лишь боль. Страшная. Непобедимая. Всепожирающая.

Я посмотрела на свое отражение и не узнала себя. В этот самый миг Белль, которой я была, словно провалилась в Зазеркалье. И та другая я, что поменялась с ней местами, мало напоминала мне саму себя.

Это было страшно. Но не страшнее секрета, что я узнала сегодняшней ночью.

Вернувшись в постель, я закуталась по самый нос в одеяло. Что-то страшное и опасное росло и крепло в моей душе. Будто зернышко зла, оно прорастало на щедрой почве, вытесняя все доброе и светлое, что раньше было там.

И когда муж вернулся, привычно лег рядом и обнял меня, я уже знала простую истину, о которой никогда и никто не говорит.

Иногда злая колдунья, проклявшая прекрасного принца, имеет на это полное право. Ведь это он сделал ее такой. Превратил из прекрасной принцессы в злую ведьму, что не знает пощады и чувствует только страшную боль. Боль, от которой не спасает даже месть.

Захлопнув пудреницу, я спрятала свое отражение. Поправила распущенные волосы. Подхватив сумочку, спустилась вниз. В гараже было несколько машин, и пропажа моей и мужа особых проблем не доставила.

Взяв из ключницы ключ от кабриолета, я помчалась в центр, на свет его огней.

Выбрав для ужина небольшой ресторанчик на крыше, я разместилась у самого края за маленьким столиком. Любуясь городом, я всматривалась в его купола и крыши, чувствуя, как скучала по нему.

Смакуя каждый глоточек прохладного белого вина, я наслаждалась этим вечером. И обретенной свободой. Свободой с горьковатым привкусом вины.

Это чувство все еще было мне незнакомо. Его новизна будоражила кровь. Волновала.

Попав из родительского дома сразу в дом мужа, я не успела насладиться свободной жизнью. Если честно, раньше это никогда меня не тяготило. И попыток что-то изменить я не предпринимала. Даже и не думала о подобном.

Но теперь все было иначе. Все переменилось. А я прежде всего.

И около месяца назад, такой же теплой летней ночью, я познала, какова свобода на вкус. Странное это было чувство.

Сидя на ступеньках крыльца покосившегося домика, затерянного где-то между Петербургом и Москвой, я чутко прислушивалась к себе. Замотанная в бинты и обколотая обезболивающими, я пока еще туго соображала. Боль притупляла и без того затуманенное сознание. Но этот новый вкус я все же уловила со всей ясностью.

Тогда-то я и решила, что дороги назад нет. И если раньше меня мучили мысли о том, что нужно связаться с мужем, совесть вопила о несправедливости и жестокости моего поступка, то той ночью все стало иным. Простым и ясным. Так бывает, когда решение принято и отступать некуда.