Выходные у Алексея прошли под знаком «терпение и труд всё перетрут». Вот они и старались перетереть его несчастный мозг, пока он, запершись от мира в бабушкиной однушке, работал над репортажем. Пересматривая отснятые кадры, он нашёл наконец Дусино выступление. Ей снова удалось впечатлить его: Дуся читала стихотворение «Дальним друзьям». Она читала не так, как обычно читают стихи со сцены, а словно бы разговаривая, как в жизни, с близкими людьми. И оттого строки звучали очень просто, искренне и… как-то даже интимно. Кстати, слушая Дусино чтение, Алексей не уловил ни одной знакомой интонации, как будто читала не она, а совсем другой человек, как будто она играла роль, но играла столь убедительно, что он не заметил ни одной фальшивой ноты.
«Вы не бойтесь, я беру не много
на себя: я встречу у порога,
в красный угол сразу посажу.
Расспрошу о ваших неудачах,
нету слез у вас – за вас поплачу,
нет улыбки – сердцем разбужу» …
Её выступление он включил в репортаж, а вот интервью не стал. Их разговор был совсем не похож на интервью: её усмешки, обрывистые фразы, какие-то непонятные вопросы… В общем, выглядело это как-то недостаточно литературно. А вот Дусины по-настоящему тонкие замечания о литературе, о её интересах прозвучали при выключенной камере. Так что Алексею пришлось выискивать другие отрывки из снятого.
В воскресенье далеко за полночь Алексей похлопал глазами, в которые, казалось, насыпали песку, но зато с чувством выполненного долга сунул в сумку диск с готовым репортажем и направился к холодильнику. От полуфабрикатов уже подташнивало, а готовить что-то сил не было. В итоге Алексей налил себе стакан молока и сжевал пару кусков колбасы с хлебом. Сон накрыл его, едва он положил голову на подушку, однако перегруженное сознание продолжало бодрствовать, всю ночь «развлекая» журналиста кадрами из какой-то странной передачи, где Лерка давала интервью, Дуся пекла пироги, а Серёга почему-то играл на ксилофоне, причём играл очень плохо, на одной ноте, и Алексею очень хотелось, чтобы он заткнулся. Но Серёге, видно, нравилось играть, и он не обращал никакого внимания на мольбы друга. Тогда Алексей решил встать и отобрать у него палочки, и ему это даже удалось, но почему-то звон продолжался, и тут до Алексея дошло, что он лежит на кровати, над ухом раздражающе звенит будильник и хочешь-не хочешь надо вставать и ехать в универ.
Студент с закрытыми глазами добрёл до ванной, поплескал в лицо холодной водой, чтобы проснуться, но попытка не удалась, и даже кофе не помог. Поэтому он решил поехать на метро: отчасти боясь уснуть за рулём, а отчасти потому, что ему не хотелось опоздать на презентацию репортажей. Стоя в набитом вагоне метро и пытаясь держать глаза открытыми, Алексей вспомнил Дусину фразу о том, что в метро можно поспать. Воспоминание очень раздражало.
Однако его старания не пропали даром. Кротов оценил тяжкий труд Алексея, заметив, правда, что он пошёл самым лёгким путём – ограничившись университетской культурной жизнью, но зато похвалил его профессиональные навыки в компоновке материала.
Успешную сдачу работ надо было отметить.
– Гуляем?
– Серёг, я твой должник, с меня бутылка!
