– Странные визитки какие-то, – я взял в руки одну из них. – Первый раз вижу такие, ни фирмы, ни должности, только моя фамилия, инициалы и номер телефона. Больше похожи на пластиковую карту.
– А вы хотели, чтоб здесь были все реквизиты нашей службы? – Самохина улыбнулась.
– Ну, хотя бы что-то, а то не серьёзно получается. Такую хоть кто слепить может.
– Эту, точно нет. Мало ли кем вам придётся представляться, поэтому есть возможность изменить данные по вашему усмотрению. Для этого нужно просто набрать нужный текст в меню «активация РМ» на вашем смартфоне и внести изменения в соответствующих полях. С каждой визиткой это можно проделывать не более пяти раз. Всё понятно?
– Теперь – да. Даже легче на душе стало, могу быть кем угодно, даже президентом республики Гамброзия.
– Ни разу о ней не слышала.
– Я тоже. Что у нас осталось?
– Очки.
– Да я бы и свои взял, эти какие-то старорежимные.
– Не угадали, писк моды. Конструкторы скопировали один из известных брендов. Попробуйте одеть.
– Всё бы ничего, но дужки жмут немного, нельзя ли сделать как-то свободнее.
– Не стоит, Сергей Петрович, иначе слетят. Теперь нажмите на оправу правой линзы, не стесняйтесь. Ещё раз, и ещё…
После того как я сделал то что просила Вера Павловна, «изображение» приблизилось.
– Ну как?
– Почти бинокль. Никто и не подумает, вроде как поправляю очки. И видно так, будто никаких светофильтров нет.
– Если то же самое проделать с другой линзой, ночью будете видеть почти как днём. Кажется, всё. Вопросы?
– Только один – а в самолёт-то пустят? – я постучал пальцем по смартфону. – А то народ заставляют некоторые модели вообще выбрасывать.
– Оружие в установленном порядке, всё необходимое здесь, – она положила на стол мультифору с бумагами. Смартфон можно с собой. Стандартные рамки в аэропортах не реагируют, проверяли.
Ваше фото встречающим приказано не отправлять. В качестве идентификатора вот этот саквояж, – она положила на стол обычную дорожную сумку. – Секретов никаких, за исключением фирменного названия. Подобных больше в природе не существует, мы проверяли. Распишитесь вот здесь, здесь и здесь, – Вера Павловна раскрыла передо мной обычную «Книгу учёта». – Без бюрократии никак, сами понимаете, я лицо материально ответственное.
Конечно, понимаю. Только не знаю, с какого края браться за это дело. Судя по срочности и экипировке, ситуация более чем напряжённая. Исходная информация стремится к нулю. На своей земле работать под «крышей»? Безо всяких контактов с местными силовиками? Это уже серьёзно. Реальных данных о том, что Белыша прессуют, нет, пока нет. Хотя, хотя…. Ну, не тот человек, чтобы просто так под раздачу попасть, явно не тот! А если оказался, значит, была причина. Но когда ничего не прорисовывается, то, что надо? Правильно, немного отпустить ситуацию и дать ей прорасти. Хорошо, что возможность для этого есть. Сборы в дорогу больше напоминали подъём по тревоге, только без суеты и на риторический вопрос жены: – «Когда вернёшься?» я так же и ответил: – «Не знаю, может, через неделю, может, через две, как получится. Звонить не буду. Не теряй».
В аэропорту царила обычная суета. Наша служебная машина, загримированная под такси известного агрегатора, подкатила к автостоянке, и вскоре я был в салоне самолёта. Никаких проблем на регистрации не возникло, как и говорила Вера Павловна. Раздался гул турбин, разбег и небольшая перегрузка немного вдавила меня в кресло. Наконец загорелся общий свет в салоне, стюардесса сделала обычные объявления, и можно спокойно заняться изучением того чуда, что мне дали в техническом отделе. Полёт в самолёте как раз и располагает к подобному времяпрепровождению, тем более что половина пассажиров мирно дремлет, а вторая копается в своих гаджетах. А чем мы хуже?
