– Что там сегодня? – пробормотала себе под нос. – Козероги, вас ожидают…
– Веришь в эту брехню? – неожиданно раздался грубый сиплый голос над ее склонившейся головой.
Таня подскочила на стуле. Она не ожидала, что за ней кто-то мог подглядывать. Подняв голову, она увидела высокую, тщедушную женщину, закутанную в огромный выцветший халат. В знакомых чертах девушка сразу же узнала ее. Это была Астрид, прибывшая в ту ночь и заставившая весь первый этаж вонять тухлой рыбой. Теперь же она стояла перед ней на двух ногах и совершенно чистая. Ее каштановые волосы были аккуратно зачесаны к затылку и собраны в пышный волнистый хвост. Она все еще была бледна. Нижняя губа, некогда разорванная и кровоточащая, теперь покрылась грубой темно-бурой коркой. Гематома над правым глазом начинала сходить, и женщина теперь вполне могла приподнять свое затекшее веко, которое обнажало ярко-голубой зрачок на фоне белка, окрасившегося в алый цвет из-за лопнувших сосудов. Синие круги под глазами добавляли ее лицу выражение непомерной усталости. На вид этой женщине было около сорока лет, хотя, может быть, ей было меньше. Но болезненный вид, иссохшее тело придавали ей пару лишних годков сверху. Ее огромные, голубые, как ночное море, глаза, казалось, занимают большую часть ее лица.
В тот момент, когда она неожиданно предстала перед Татьяной, на ее лице застыла циничная ухмылка. Хотя лицо было больше похоже на неподвижную маску, на которой ничего нельзя было прочесть.
– Ах, это вы? – вежливо спросила Татьяна, взглядом приглашая ее присесть.
– Помнишь, значит, – присаживаясь, задумчиво произнесла она.
Таня старалась придать своему голосу и выражению лица равнодушие. Как будто это не она всего несколько минут назад не могла выкинуть из головы опухшее лицо Астрид.
– Как себя чувствуете?
– Хорошо. Если не считать язвы на моих ступнях, которые ты ободрала, – сердито произнесла она.
Татьяна немного смутилась.
– Ах, это…
– Да ладно… Забыли, – махнула она рукой, поглядывая на свои забинтованные ноги. – Меня зовут Астрид. А тебя?
– Татьяна, – скрывая волнение, ответила девушка. – А у вас имя такое необычное, – переводя тему, растерянно протараторила она.
Женщина усмехнулась, все еще не сводя глаз со своих ног.
– Ага. Мама в юности начиталась женских романов. Тоже, кстати, верила в гороскопы.
– Я бы не сказала, что я в это так верю… – замямлила Таня.
– Так что там тебе предсказывают звезды? – игнорируя ее бубнеж, спросила Астрид.
Татьяна поспешно склонила голову и начала быстро водить глазами по строчкам.
– Хотя неважно. Брехня это все, – словно выплюнув эти слова, произнесла Астрид.
– Значит, не верите? – с наигранным сожалением спросила Татьяна, глядя на задумчивую собеседницу.
Та в ответ слегка покачала головой. Повисло неловкое молчание. Таня еще не умела держать себя правильно с пациентами. Она старалась быть серьезной и важной, как и все ее коллеги, и говорить с пациентами исключительно по делу и исключительно сердито. Но молодость, неопытность и простота души всегда брали над ней верх в таких ситуациях.
– Астрид, знаете, я работаю волонтером в реабилитационном центре. Может быть, вам это интересно? – осторожно заговорила Таня.
Астрид подняла на нее свои огромные глаза, и в этот момент они будто бы потемнели. Ее зрачки, и без того лишенные блеска, стали теперь совсем бархатно-синие.
– Думаешь, я алкоголичка? – с наездом в голосе начала она.
