Нечто твердило – войди.
А ведь прошлым утром Дар уже пытался войти. Но Ричиэлла остановила его в последний момент, когда он прикоснулся к дверной ручке. Но сейчас никакой феи рядом не было. Не было вообще никого. Лишь Дар, прекрасная спящая принцесса и дверь, разделяющая их.
Дар коснулся кончиками пальцев дверного полотна.
Нечто внутри радостно затрепетало.
Правильно ли то, что он сейчас делает? Не совершает ли Дар очередную ошибку? Вся его жизнь состояла из ошибок. Да что уж там – он сам был, есть и будет ошибкой.
Дар осторожно вошел внутрь, стараясь не создавать лишнего шума, будто принцесса могла проснуться от шороха…
С прошлого раза ничего не поменялось. Разве что теперь было темно. Аделин всё ещё окружали подушки, напоминая этим верных собачонок. Шторы до сих пор жались к стенкам – вс равно принцессу не разбудит никакой рассвет, даже самый яркий. Шкаф оставался приоткрытым. Интересно, долго ли он зависает в таком положении? Лет эдак десять?
Дар подходил к кровати медленно, будто шел не на подвиг, а на казнь. Да и о каком подвиге может идти речь…
Подошел и опустился на колени.
Палач. Королева.
Дар, кажется, был бы совсем не против умереть от ее рук. Да что там, он и так сейчас умирает, желая коснуться, боясь всё испортить.
Весь мир свелся к одному простому прикосновению. Как глупо!.. Что сказала бы Аделин, узнай об этом?
Она ведь наверняка даже не понимает, что спит.
Какие сны она смотрела все эти десять лет?..
Надо будет спросить, если…
Дар опустился еще ниже и замер на несколько мгновений, вслушиваясь в дыхание Аделин.
И после, чувствуя, как вырывается наружу сердце, Дар коснулся ее губ своими собственными. Губы Аделин были теплыми и мягкими. Сладкими, точно сироп. И, вне всяких сомнений, волшебными. Дар почувствовал, как в месте соприкосновения вспыхнул огонь.
Он тут же отпрянул, сам не веря тому, на что всё-таки осмелился.
Отклонился, больше всего боясь, что всё напрасно. Что Дар вновь обманулся, решив, будто способен на подвиг, будто вообще на что-то способен. Ничего не получится. Не следовало даже и пытаться. Пора возвращаться в комнату и начинать собирать вещи…
Несколько мгновений в самом деле ничего не происходило. Лишь только сердце Дара замедлялось и замедлялось, чтобы потом взять и рухнуть.
Ничего не…
Но Аделин вдруг слишком громко выдохнула и распахнула глаза.
Даже через темноту можно было разглядеть, как красиво они отливают золотом.
И было в этом мире всего лишь два существа, которым в то же мгновение стало известно, что Аделин проснулась.
Первым была, конечно же, Риччи.
А ко второму (в порядке счета, но никак не по значению во всей истории) мы вернемся немного позже, когда наступит подходящее для этого время – ибо сейчас нам оставить цветочный дворец никак не получится.
Итак, Риччи этой ночью тоже не спалось. Просто так, то есть, вовсе не потому, что даже ночью она продолжала работать над обдумыванием испытаний или что-нибудь в этом роде. Иногда обстоятельства складываются очень благоприятно, отдыхай с чистой совестью, но уснуть почему-то не получается.
Розовые всполохи, замеченные Даром, были предвестниками рассвета. Да и, как известно, время перед рассветом – самое темное, так что даже непроглядной тьме нашлось оправдание.
Близилось утро. Риччи давно уже оставила попытки уснуть. Еще за мгновение до того момента, как всё произошло, она читала книгу, прижавшись к приятно потрескивающему ночнику. Это были мемуары одной из бесчисленных королев, где она описывала все свои хитрости и ловкости. Как избавиться от бастарда (и с помощью каких ядов), как украсть драгоценности из чужих сокровищниц, как заключить договоры с наибольшей выгодой для своей скромной персоны. Ну и, конечно, как подобрать платье, чтобы оно подходило цвету глаз – это, без всяких сомнений, самое важное.
