– Я думала …это то, что я вижу, – попробовала сделать шаг назад Елена, чтобы дать ему возможность объясниться.
– А если нож ты увидишь, значит убили кого-нибудь? – возмутился он. – Это наша внутренняя шутка. Ты не в теме. Долго объяснять. И не нужно. Так человек шутит. Глупо, не спорю. Как умеет. Он – электрик. Не философ. Но ты показываешь сразу, что доверия у тебя ко мне ноль, и начинаешь эту истерику идиотскую.
– Мне… Извини, наверное, ты прав. Просто всё так сложилось в последние дни…
– Наверное?!! Давай с этой дурью ехать дальше. Что мне ещё вменяется? Говори! Развивай тему. Где я тебя ещё достал?
Он нервно шагнул к окну и задернул занавеску, чуть не оборвав её.
– Я так понимаю, что накопилась у тебя кучка претензий, и теперь они полезли наружу потихоньку. Ну что же, давай.
– Да я вообще… не так, Вадик. Какие у меня к тебе претензии? Я просто прочитала сообщение это и будто у меня кусок льда в душе образовался. Мгновенно. И я сразу же спросила, претензии ни при чем.
– Лена, ты меня пугаешь. Не ходи в эти дебри, пожалуйста. Иначе я в тебе разочаруюсь. Ты становишься похожа на всех этих клушек, которые по подобному шаблону оперируют. Я тебе говорю – это не то, что ты подумала, и этого тебе должно быть достаточно, если у тебя сохранились ко мне какие-либо чувства. Как у меня к тебе.
– Извини Вадик. Я… запуталась совсем как-то.
– Не надо. Проехали, нечего слякоть разводить. Давай взяли и забыли. А с этим дураком электриком я тебя завтра познакомлю, чтобы вся эта дурь у тебя из головы выветрилась раз и навсегда. Договорились?
– Договорились, – улыбнулась она. – Знаешь, как какой-то морок сложился вокруг меня, всё один к одному… Начало казаться, что всё такое.
– Когда кажется, креститься надо. Вытри слёзы, ну. Давай, – он развёл в стороны полусогнутые руки, раскрывая для неё место, куда она так привыкла прятаться при необходимости.
– Прости меня, медведь. Я устала как-то сильно последнее время.
– Медведь не сердится. Медведь жрать хочет. Ну её эту пиццу, пока принесут – остынет наполовину. Есть оригинальное предложение пойти и съесть пиццу в кабаке. Есть контакт?
– Есть контакт, – улыбнулась она, отгоняя произошедший только что разговор от себя, точно страшный сон. – Я оденусь.
Когда пицца в окружении салата и высоких бокалов с пивом призывно зашкворчала на деревянном кругу, любезно доставленным официантом, её телефон весело свиснул, сообщив, что получен денежный перевод.
– Представляешь, – улыбнулась она Вадиму. – Артур деньги перевел. Восемьдесят тысяч.
– Вот жлоб, – проворчал тот.
– Чего жлоб-то? – не поняла Елена.
– А то жлоб. Бегом-бегом, быстро денежку перевёл.
– А что не так? – не поняла она. – Я же попросила сама. Большие деньги.
– Да в том то и дело. Ты не чувствуешь этих нюансов, Лен. Это для тебя большие деньги. Не для него. Сколько он там перевёл? Тысячу долларов? Да для него это пятнадцатая часть зарплаты, или меньше. Копейки. Он и не почувствовал даже.
– Ну а почему сразу жлоб?
– А потому, что мог завтра перевести, в свободное время. Не торопясь. Но он сразу переводит, чтобы показать, что это не деньги для него. Жлоб и есть жлоб.
– Ну, не знаю. Мне кажется ты не прав медведь. Перевёл денег – спасибо ему огромное, выручил же!
– Ну, выручил и выручил. Еда остывает. Давай – тост за любовь. Чтобы деньги были, и чтобы электрики поумнее пошли. Согласна?
– Согласна, чтобы нам удача сопутствовала, медведь!
