Фрэнк подхватил тряпичный помидор, нашпигованный булавками, и осмотрел его.
– Ты все тут делаешь сама?
– Иногда приходится. Ты не подумай, мне много помогают. Но времена изменились. У нас была большая труппа, а теперь от нее мало что осталось.
Калла вывернула бархатный кафтан наизнанку, положила его на стол, пригладив, и спрыснула раствором, перед тем как нацепить на вешалку с надписью «Хор», снабдив ярлыком.
– И с костюмами возишься каждый вечер?
– Раз в неделю. Актеры сами заботятся о своих костюмах. Но у нас нет денег на химчистку до самого конца сезона, так что надо выкручиваться.
Калла потрясла бутылку с распылителем на горлышке:
– Водка.
– Обычно, если я на свидании, водка входит в состав коктейля, который я покупаю моей девушке. И она не поливает ею одежду.
Калла рассмеялась:
– Извини, Фрэнк. Добро пожаловать в театр. Этому старому фокусу я научилась от мамы.
Напоследок Калла занялась костюмом Виолы, пышным одеянием из шелковой тафты пурпурного цвета со шлейфом, обшитым золотом. Она бережно положила платье на стол.
– Этот костюм играет в театре, сколько я себя помню. Каждая исполнительница главной роли его носила. Каждая Люциана, и Дездемона, и Офелия. Мы меняли оборки и добавляли другой воротничок или рукав. А зрителям невдомек.
Калла осторожно сбрызнула ткань, чтобы не слишком ее намочить.
– Ты же знаешь, я ничего не понимаю в театре.
– Хочешь поучиться?
– А должен?
Калла засмеялась:
– Хотя бы честно.
– Но меня интересуешь ты.
Калла покраснела:
– Как можно интересоваться мной, не зная, чем я занимаюсь?
– Тебе бы понравилось чистить отстойники?
– Нет.
– И я не ожидаю, что понравится, но… это часть моей работы.
– Весьма справедливо.
– У нас много общего, чтобы интересовать друг друга.
– Ты так думаешь?
– Я уверен. Смотри, у тебя ровно три веснушки на носике безупречной формы.
Фрэнк соскочил со стола и неожиданно для Каллы прижал ее к себе.
– Мои родители полюбили друг друга на танцах в Сан-Донато в 1917 году, перед тем как папа ушел на Великую войну. Ты танцуешь?
Не успела Калла ответить, как Фрэнк закрутил ее по костюмерной, нечаянно наступив ей на ногу.
– Кто ведет, ты или я?
– Сама виновата, это ты вела.
– Нет, не я!
– Я не мог ошибиться. Я брал уроки танцев, – гордо заявил Фрэнк.
– Требуй деньги назад.
– Они не возвращают.
– Печально для твоего счета в банке и для моих ног. – Калла сделала реверанс и вернулась к костюмам.
– Калла, а сколько тебе лет?
– Двадцать четыре, а тебе?
– Тридцать три.
Калла присвистнула.
– Староват для тебя?
– Нет. В этом возрасте папа стал руководить театром.
– И отсюда же ушел на пенсию?
– Он здесь работал всю жизнь.
– И как он справился?
– Были времена, когда дела шли неважно. Провал спектакля может сильно ударить по семье. Но отцу всегда удавалось что-то придумать и исправить положение. Обычно помогала постановка комедии.
– Люди любят посмеяться.
– Конечно. И раньше они приходили за этим в театр.
– А я только что купил телевизор.
– В самом деле? – заинтересовалась Калла. – И как?
– Надо бы как-нибудь показать тебе. Очень увлекательная штука. Может, потому, что новая. Но там можно посмотреть «Мартина и Льюиса»[34]и всякие другие развлечения, не ожидая, пока их покажут в клубе или в кино, просто сидишь у себя дома и смотришь. Я думаю, это будущее.
– А я-то надеялась, что это кончится ничем.
– Чтобы твое дело опять начало процветать?
– Чтобы мир не менялся так быстро.
