- Главное, не паникуй, - лис запрыгнул на кровать и сел рядом. – И не с кем не говори сегодня, дабы план не раскрыть. Будем надеяться, что папенька так на тебя зол, что не разрешит явиться на ужин. Сестры тоже не шибко захотят общаться. А больше никто не явится, раз ты в опале.
Увы, Сирил сглазил.
Не прошло и часа, как дверь отворилась без стука. Меня решила навестить тётушка Элания.
- Как себя чувствуешь, Сне… София?
Я не удержалась от гневного взгляда. И она туда же. Так трудно называть меня по имени? Самой бы понравилось, если б все звали льдинкой? Характер ведь, правда, не шибко дружелюбный. И смотрит тетушка зачастую холодно. Но это, говорят, из-за мужа. Любовь там великая была. Но кончилось всё плохо.
- Как себя чувствую… - протянула я, не потрудившись встать с постели. – Отвратительно. Но надежды не теряю.
- Думаешь, сможешь принять мужа? – она присела на краешек кровати.
- Нет, думаю…
- Она надеется, что тот стар и долго не проживет, - вмешался Сирил, дабы я о побеге не сболтнула.
Тетушка помолчала, глядя на меня странно. Будто раздумывала о чем-то, а еще прощупывала меня, гадая: сказать, не сказать нечто важное.
- А ты не думала сбежать? – спросила негромко. – К людям? Там, конечно, хорошего мало, но в горах у троллей точно не будет лучше.
- Думала, - призналась я покорно и грустно. Ну вот, теперь не остановлюсь.
- Бабушкин дар используешь?
- Конечно. По-другому отсюда не выбраться. Это единственная возможность открыть зачарованные врата. Мы же с сестрами тут – пленницы. Стоп! – я ахнула. – А как ты узнала, что дар у меня?!
- Матушка сама перед смертью поведала по секрету, что тебе его передаст, - зашептала тётушка. - Решила, из всех внучек, тебе он нужнее. Способность, от рождения полученная, только проблемы доставляет. Удивительно, что с твоей болтливостью никто об этом до сих пор не прознал. Уж пять лет прошло.
- А я не болтаю, если не спрашивают, - проворчала я. – Сестрички, конечно, гадали, почему дар сгинул после бабушкиной кончины, здесь не остался. Строили немало предположений. Но в лоб меня никто не спрашивал: не у тебя ли он, дорогая Снежинка? Мою кандидатуру они даже не рассматривали. Всё к Марьяне приставали. Мол, наверняка, она бабушке на арфе сыграла и заставила дар передать, а теперь помалкивает. Даже до слез довели пару раз. Марьяна клялась и божилась, что ни при чем. А я… Мне признаваться не с руки. Чтоб еще сильнее возненавидели? Нет уж! – я помолчала немного и спросила: - Тетушка Элания, значит, ты не против, если я к людям сбегу?
- Особой радости не испытываю, но, кажется, выбора нет. Становится женой старика-уродца нельзя.
- А если он после моего побега другую из сестер выберет?
- Не выберет. Они с Владленом подписали договор. Переиграть нельзя. Отец вас передает, а остальное – не его забота. Коли ты сбежишь, пусть тролль сам решает, как быть: смириться иль разыскивать невестушку. Но в людских городах у троллей силы нет. Исчезает напрочь. А учитывая их внешность, за своих не сойдут и не смогут развернуться. У тебя-то больше шансов слиться с толпой. Тем более, отправишься не куда-то в неизвестность, к тетушке Мелине. Уверена, она тебя приютит и устроиться среди людей поможет.
- Как это – к тетушке Мелине? Она же…
Я замолчала, ничего не понимая. Нам с детства рассказывали, что другая папенькина сестра Мелина умерла молодой. Пошли они как-то с тетушкой Эланией на реку – две юные девы, не спросив разрешения у старших. Еще и охрану не взяли. Вот одна и утонула, а вторая не сумела ее спасти и вернуть домой.
