Настроение практически мгновенно поднялось до отметки “просто шикарно”. Такого подъема душевных сил у меня уже давно не случалось. Тот же привратник, что запустил меня в стены церкви, вернул мне накидку и протянул перетянутый алой лентой свиток. Оказывается, меня тут ждали, не иначе как половина города знает, что я иду за императорской короной. Да и бог с ним, до королевской стражи это все равно вряд ли дойдет, те слишком глупы, чтобы поверить сплетням, расползающимся по улицам бедного района столицы.
Поблагодарив мужчину, я укуталась в сырую ткань и понадежнее спрятала столь ценную бумагу. В небольшой холщовый мешочек я пока залезать не стала. Неизвестно, что мне было велено передать, а меньше знают – крепче спят. Все же я на собственном опыте убедилась, что мужики хлеще любой базарной бабки – языками чешут только в путь. Монах лишь с раздражением проследил, как неизвестный сверток исчезает в складках моего платья и отвернулся, потеряв ко мне всякий интерес. Значит, я была права – это передачка от архиепископа.
Еще раз попрощавшись со смотрителем, я выскочила обратно на улицу. За те несколько десятков минут, которые я провела в стенах церкви, погода умудрилась испортиться еще сильнее. Теперь мне на голову в прямом смысле этого слова лило. Идти до квартиры под стеной ливня не хотелось, и я, выбрав из двух зол, решила сразу обзавестись подписью третьей стороны. Надеюсь, в гильдии никого нет, и смогу нормально пообщаться с Сизаль. Посторонние уши в столь щепетильном деле мне были не нужны, даже если это сам мастер своей неуловимой персоной.
Дождик усилился, и я уже почти не могла различить, что же происходит на другой стороне улицы, да что там, у меня создавалось ощущение, что протяни руку – и она сгинет в серой бездне воды. Нескончаемые потоки лились под ногами. Я за все свои двадцать шесть лет еще ни разу не видела столь бедственного положения. Стихия, кажется, решила утопить нашу империю и погрузить ее под толстенный слой воды и грязи. Голубые некогда туфли после недолгого похода напоминали извазюканные в грязи калоши, да и то те приличнее выглядят.
До здания гильдии я добралась уже промокшая, кажется, до самых костей. У меня в носу стоял противный запах дождевой воды. Тонкое чутье подсказывало, что такими темпами можно схлопотать себе ангину и вместо работы отправиться в ближайший госпиталь лечить воспаление легких. Забежав в спасительное тепло, тут же сдернула с плеч кусок сырой тряпки, который еще с утра был добротным плащом, и поспешила наверх. В моей комнате хранился запасной комплект одежды. Мне не мешало быстро переодеться, а еще лучше залезть под душ.
По дороге заскочив в душевые высокоранговых воров, я порадовалась, что, кажется, все на заданиях и я могу спокойно отогреться. Сдернув белое и пушистое полотенце с крючка, резво стащила прилипшее к телу платье и полезла под теплые струи. Сколько я просидела, не знаю, но постепенно в тело начало возвращаться тепло, и я даже смогла начать различать запахи. Сизаль уже готовила кофе, заметив мое скорое возвращение под родную крышу, и теперь она жаждала узнать, в чем же причина. Удивительно, что в такую погоду секретарша мастера находилась за своим рабочим столом, я бы на ее месте дома с детьми сидела бы.
Выйдя из-под упругих струй, я вытерлась насухо полотенцем и завернула волосы. В небольшой раздевалке аккуратной стопочкой была сложена моя одежда для сна. Наверное, я в последний раз в спешке кинула ее на постель, а сердобольная Сизаль прибралась там и оставила ее лежать нетронутой. И вот теперь она мне принесла ее, понимая, что я полетела отогреваться, даже не подумав о таких мелочах, как в чем, собственно, потом по гильдии разгуливать. Надо будет ей потом памятник поставить, без этой дисциплинированной наемницы вся наша бравая гильдия воров уже давно бы канула в бездну разрухи и пневмонии.
