Когда эта процессия проехала мимо меня, оставив после себя на асфальте чёрно-белые бумажки, я нагнулся и поднял одну из них. На ней было плохо отпечатанное фото отца Дианы и крупное слово «голосуем», дочитать я не успел, так как меня кто-то толкнул. Я поднял голову и увидел, что это одна из наших бабушек соседок:
– Что встал прям на дороге? Что листовку читаешь? Отнеси лучше отцу, пусть полюбуется, как этот авантюрист в депутаты собрался. Были времена, когда твой отец не был размазнёй как сейчас, а таким вот проходимцам морду бил! Я помню!
Вот времена пришли, всякая нечисть в депутаты идёт, а наши со двора все рты поразевали и ведь выберут! Он же каждому по десять рублей пообещал, кто за него проголосует. Ужас, куда мир катится… – завершила соседка длинный монолог и пошла дальше по своим старушечьим делам.
«Почему она называет его авантюристом, когда он рэкетир? – подумал я – И кто такой депутат?».
Я свернул листовку вдвое и пошел домой показать отцу, как порекомендовала соседка. Лучше бы я этого не делал…
Через полтора месяца мы с Дианой стояли возле её подъезда. Пожелтевшие и покрасневшие листья клёнов красивым ковром застилали всю землю вокруг. Прямо на входе в подъезд была небольшая лужа, она каждый раз хлюпала, когда в неё наступали ботинки грузчиков: они выносили вещи и грузили их в грузовик, на борту которого было написано «Продукты».
Сыро и зябко, ещё и небо сизого цвета не помогало поднятию настроения, изо рта шёл пар. Я то и дело шмыгал носом и потирал озябшие руки.
Диана в смешной шапочке не проронила ни единого слова за всё это время. Я был опустошён. Мыслей не было, я был подавлен и тупо смотрел на погрузку.
– Я попрошу папу, чтобы по воскресеньям он привозил меня сюда во двор поиграть с друзьями, мы будем видеться, – оправдывающимся тоном сказала Диана, не поворачивая лица в мою сторону.
– Угу, – только и смог выдавить я. Никогда прежде я не чувствовал себя таким беспомощным.
Не в силах выдержать этого напряжения, я пошел прочь со двора, шаркая ногами по опавшим листьям.
– Куда ты? – услышал я вслед голос Дианы, но даже не стал оборачиваться. Диана переезжала куда-то в центр города, где живут все депутаты. Конечно, это не было глобальной проблемой – сесть в автобус и поехать к ней, она же уезжала не на другую планету. Просто почему-то мне было обидно, что она уезжает туда, где лучше, а я остаюсь в этом сером мире.
Когда я пришел к себе во двор, там гулял Макс, кажется, он одел на себя всю одежду, что была у него дома, по крайней мере, он так выглядел. Он энергично обхаживал каждый угол двора, не зная чем себя занять.
– О, Ален, ты где был? Я тебя искал, заходил к тебе домой, сказали, ушел…
– Я провожал Диану, она переезжает с родителями в центр, – жалобным тоном, начал я рассказывать. В тот момент мне хотелось сочувствия, а кто как не друг лучший кандидат на жилетку?..
Но эти штуки были не для Макса. В этом плане он был бессердечен, пропустил мои слова мимо ушей и с горящими глазами начал рассказывать свою очередную затею с барахолкой.
Мне было совсем не интересно, я вдруг почувствовал себя непонятым и всеми покинутым. Макс всё говорил и говорил, а я делал вид, что слушаю. Так мы просидели на лавочке где-то с час, пока я не опомнился и не побежал в соседний двор.
– Я же не записал её новый адрес и телефон, – пульсировало у меня в висках. – Какой же я глупый!
