Очень долго можно размышлять, что бы было, если бы НЕ. Если бы мы не поехали. Если бы мы не думали о море. Если бы мы жили в другом месте. Если бы вообще не родились на этот свет. Хотя я действительно уверена в том, что появление нашей семьи в этом мире заметно его обогатило.
Думать можно долго и упорно, но так или иначе, звезды сошлись, и я сидела на переднем сидении, мчащийся по мере своих возможностей, машины. О возможностях машины и возможностях дорог тоже можно много размышлять. Порой, ямы и кочки на асфальте были такими, что казалось, будто мы сидим в парке аттракционов. Дядя очень медленно и старательно объезжал то, что можно объехать, и частями наш маршрут больше походил на игру «змейка», чем на движение по трассе. Но в кювет мы не слетели, дно не ободрали, и даже прыгали на своих местах совсем не сильно. Значит, права ему дали все-таки не за красивые кучерявые волосы.
Строго говоря, мне всегда казалось, что он одержим машинами, в общем-то, как и я.
Однажды, когда я была в том возрасте, в котором уже спокойно могла оценивать риски полевых дорог, но еще не доставала до педалей, он дал мне порулить. Я сидела у него на коленях, крутила руль с очень важным видом, а он переключал передачи и держал ногу на газу.
Я была полна гордости, щенячьего восторга и благоговения перед этим чудесным механизмом, которым я управляю. Но в какой-то момент дядя меня спросил:
–Ты видишь дорогу?
–Да. – твердо ответила я.
–Где?
Я долго пыталась объяснить, где именно среди всей этой окружающей нас травы я вижу колею, но потом сдалась. Там, где мы ехали, дороги действительно не было. И вряд ли когда-нибудь была.
Но тем не менее, это воспоминание всегда грело мне душу и сердце, как первый раз, когда я села за руль. За исключением, конечно, того случая, когда я завела дедушкин Москвич и чуть не въехала в забор. Мне было семь, и получила я тогда за это знатно.
В общем и целом, первый день путешествия не был ни чем примечательным. Мы ехали, иногда останавливались. И останавливались намного чаще, чем предполагалось просто потому, что мне все еще требовалась доступность туалета и овсянка. Один раз устроили пикник на обочине. Я помню с какой завистью и с каким невероятным смирением смотрела как все, кроме меня, едят жаренную курицу. Но на этом и заканчиваются все яркие воспоминания того дня. Мы ехали до темноты, где-то нашли бесхозное, никем не занятое поле, и устроились на нем переночевать в спальниках.
Ночь прошла хорошо. Только мне все время казалось, что на меня сел паук, и я не могла нормально заснуть. Ничто в жизни меня не пугало так сильно, как возможность разделить свою кровать с восьмилапым чудовищем.
Все самое прекрасное началось уже после этой ночи. Кукурузные плантации манили к себе и прямо таки просили взять с собой хотя бы несколько початков. Поля золотистых подсолнухов приковывали взгляд и завораживали. (Хотя мне кажется, живи мы радом с подсолнухами, видеть бы их уже не могли.) Появлялись новые растения, трава становилась более высушенной, постепенно исчезали белые березы. Воздух становился все жарче. Все это говорило о том, что мы все ближе и ближе к желанной цели и все дальше от дома.
