– Ага, доктор сказал, ты крепко башкой приложилась! Маг… мез… да как её там?! Амнезия! – Она хлопнула себя по лбу и расхохоталась. – Мы в одной квартире жили. Совсем не помнишь?
Я мотнула головой.
– Ну и лан, если честно, и вспоминать нечего, такая дыра! Нас в новое здание переселили!
– А ещё я с кем-нибудь общалась? – перебила я её.
– Да ты ж затворница у нас. Всегда была. Таскалась везде со своим мольбертом… А чё, этот, смугленький, не приходил?
– Кто?
– Ну, с которым ты мутила вроде.
– Мутила?
Райли закатила глаза и шумно выдохнула:
– Ну, встречалась! Парень вроде твой, как звать не знаю, ты не говорила.
– У тебя есть его фото?
– Неа. Я вас случайно как-то возле дома встретила и всё.
– Может, это просто знакомый?
– Ну, ты сказала, что он – твой парень, – она пожала плечами. – Вот, фотки есть с концерта!
Я неуверенно взяла из её рук коммутатор. На экране две улыбающиеся девушки в толпе. Селфи с концерта. Я и Райли. Ни малейшего всполоха в памяти. Я вздохнула и вернула ей гаджет.
– Не вспомнила? – На её лице появилось жалостливое выражение, меня это вдруг разозлило. Если раньше мы и были подругами (хотя сомневаюсь, скорее соседками по квартире), но сейчас мне неприятно находиться рядом с ней. На помощь пришла Дора, позвав меня на физиотерапию.
– Спасибо, что навестила, – я протянула Райли руку, она проигнорировала и снова обняла меня, обдав удушливым шлейфов духов.
– Как-нибудь заеду ещё!
– Не стоит. Я всё равно тебя не помню.
– Ну, как знаешь! – На лице мелькнула обида, она вскочила на гироскутер, а я с облегчением последовала за Дорой.
На следующий день курьер принёс мне пакет. Райли выслала одежду и потрёпанный альбом для рисования, в приложенной записке объяснила, что успела прихватить кое-что, остальное выкинули. Я перебирала вещи, прикладывая к себе и бросая взгляд в зеркало. Пожалуй, это то, что я могла носить. Хорошо, что ничего общего с гардеробом Райли.
Поездка на старое место жительства дала более значимый результат: местность показалась мне знакомой. Едва мы вышли из машины, я устремилась в сторону зарослей за домом. Туда тянуло, как магнитом. Кусты расступились, за ними – небольшой холм, с которого открылся прекрасный вид на город. Я часто здесь бывала. Закрыв глаза и чуть откинув голову назад, я несколько минут просто стояла и вдыхала знакомый воздух. За спиной неуверенно кашлянул Максвелл:
– Что-то вспомнили?
– Да. Я приходила сюда писать картины.
– Красивое место.
Мы уселись прямо на траву и какое-то время молча смотрели вдаль. Удивительно, что рядом с ним я чувствовала себя непринуждённо, даже когда мы молчали. Я вдруг поняла, что вспоминать уже не хочется. Я боялась. Боялась, что всё, что происходило в моей прошлой жизни похоже на Райли, а то и хуже. Я не хотела возвращаться, я хотела жить дальше. Пожалуй, это повод начать всё с чистого листа.
– Можем посмотреть квартиру, я взял ключи, – предложил мистер Ридли.
– Нет. Не хочу. У меня ощущение, что я жила не своей жизнью, поэтому и вспомнить не могу.
– Тогда стоит начать новую жизнь, – улыбнулся он, протянув мне руку и помогая подняться.
– Так и сделаю.
Доктор Гаусс сказал, что я полностью здорова, могу выписаться в любой момент. Но идти мне некуда: пока не восстановили документы, я не могу получить жильё и пособие. Вместо радости меня раздирало чувство страха. У меня нет прошлого, а будущее слишком туманно. И я больше не увижу Максвелла. Мысли об этом вызывали дикую боль. Я почти ничего о нём не знала, кроме того, что он владеет «Беллатрикс», богат и не очень общителен. Скорее всего мои чувства – это благодарность. За помощь, за то, что не прошёл мимо, привёз меня в самую дорогую клинику города, а может, и страны. Мой парень, если тот, о ком говорила Райли, таковым является, палец о палец не ударил, чтобы меня найти. Как, впрочем, и полиция. Если бы не детектив мистера Ридли, я до сих пор не знала бы даже своё имя. И, конечно, мне хотелось верить в любовь с первого взгляда, как бывает в кино. Но, скорее всего, после выписки мистер Ридли забудет обо мне уже через пару дней, погрузившись в свои исследования и разработки.
