А куда деваться, действительно – позор. Не считая чисто человеческих обид, они и так присутствовали со стороны руководителей хозяйств и завода – их хоть и включили в состав «штурмующих» поместье графа, но так и оставили наблюдателями происходящего. Зачем плодить сущности – остались, конечно.
– Глеб, – выбрала минутку Надежда, – а почему тебя-то самого не видно было и не слышно во время этих военных действий? Будто вовсе в своём Внукове сидел. А тут всё Конев да Максим, да Руденко, Васильев с Финистовыми, а?
– А они были, эти военные действия? – усмехнулся Глеб. – Если были, то в них и участвовали те, кто нужнее. А какой из меня глава клана, если всё сам стану делать? Нет уж, вон их сколько вокруг – специалистов в своём деле. А я уж так, просто руководить призван, планировать, оценивать, награждать и наказывать – видишь сколько забот?
– Молодец! – восхитилась девушка. – И как я не догадалась делать то же самое в Пустошке? Надо исправляться!
Поздним утром после разгульной ночи начали собираться в обратный путь. Автомобилей на всех уже не хватало, потому как семья Финистовых и бойцы Руденко прибыли сюда другим способом, но выяснилось, что так же возвращаться им неохота – всем желательно ехать одной большой командой. И потесниться не получается – многовато народу. Но Иван Владимирович выручил: нашёл в баронстве необходимый транспорт со своими водителями.
– И свитков портальных сэкономите, и так столько потратили, – добавил бережливый старик.
Сам же собирался на процедуру подписания акта. Сыновей брал с собой для компании, охрану тоже, соблюдая баронский статус. Проводы, прощания, напутствия, наказы и обещания – царство предотъездной суматохи! В которую неожиданно ворвались пять роскошных автомобилей, сверкающих чёрным и красном лаком, а также сияющими под солнцем серебряными и, вроде как, золотыми обводами и вставками. «Ворвались» – это, конечно преувеличение – кто ж будет царапать такую красоту, когда вся дорога перед поместьем заполнения народом и автомобилями вполне рабочего вида! Остановились, оттуда стали выходить люди, в том числе и вооружённые.
Первым понял, в чём дело, Иван Владимирович – видать, встречал уже где-нибудь подобный кортеж. Глеб в это время во дворе обменивался какими-то мыслями с Егором – у них вообще-то вчера состоялся разговор по поводу поставки стекла отсюда в Псковскую губернию, но Глеб отсоветовал – нужно ли создавать конкуренцию Псковскому князю Болотникову? Сначала бы уточнить предполагаемый ассортимент, и не везти то, чего и без того много. Вот и обсуждал небось детали этого «уточнения».
К ним в расступившейся толпе и тишине направились Иван Владимирович и мужчина в строгом тёмно-сером костюме. Глеб не сразу и признал в этом облачении князя Арсения Суздальского – ни кафтана, ни золотого обруча на лбу. Хозяину княжества нужно отдать должное: не стал направлять гонца с известием типа «его светлость… желает немедленно говорить с вами, барон!»
– Приветствую, ваша светлость! – вежливо поздоровался Глеб.
– Взаимно! – ворчливо ответил князь. – Вижу, вы собираетесь в дорогу, но как понял не в ту, что ожидалось. Глава клана решил не присутствовать при оформлении капитуляции побеждённого рода? Не интересуют результаты, я уж не говорю о самом процессе?
– Интересуют, ваша светлость, в том плане, не будет ли обижен род Снегирёвых. Но на то есть основной хранитель обычаев и традиций – то есть вы. Войну же объявлял не клан, а род, клан просто оказал необходимую поддержку в соответствии с обязательствами. Стало быть, при оформлении капитуляции глава клана окажется лишним лицом. Непричастным к этой процедуре.
