И каково же было их удивление, когда первого сентября прошлого года они столкнулись в одной аудитории!
– Ты?!? – оба воскликнули в один голос.
– Это наша Василиса Громова, дочь декана Владимира Яковлевича, а это новенький – Рома Никитин, – представил их друг другу однокурсник, выполнявший роль гида.
Не успел «Ромео» отойти от первого шока, увидев ту самую «Марию-Антуанетту» или Машу-Тоню на русский манер, как за ним последовал второй. Если имя и фамилия новенького ни о чем Василисе не говорили, она даже не помнила о существовании какого-то Ромы Никитина из детского сада, то он сразу же догадался, что перед ним стояла та самая Васька, дочка журналиста Громова, с которой они устраивали забавные сражения на детских утренниках. Вот почему еще тогда в Лондоне ему показался знакомым этот озорной серо-зеленый взгляд из-под косой челки! Тогда Рому еще очень раздражало, что он никак не мог вспомнить кого же она ему напоминала.
– Громова! – воскликнул он на всю аудиторию, полную студентов. – Точно! Мы с тобой ходили в одну группу в детском саду. Помнишь, я еще тебя в чулане закрыл на два часа, и ты потом гонялась за мной по всей площадке, а я кричал «Да отстань ты от меня! Не нужны мне твои признания в любви! Я другую девочку люблю!»
Зал взорвался от смеха. И с этой минуты война между Никитиным и Громовой возобновилась с новыми силами.
Однокурсники с теплотой приняли Рому, и он быстро вошел в их дружный коллектив. Симпатичный, общительный и полный выдумок, Никитин завоевал расположение девчонок и ребят. Но и забавную Громову они тоже любили. С этой чудаковатой девчонкой, с которой постоянно что-то приключалось, было просто невозможно скучать. Одногруппники симпатизировали обеим конфликтующим сторонам и с интересом следили за этой враждой, которая со временем становилась всё более увлекательной.
* * *
Запотевшая от холода банка Ред Булла выскользнула из рук ошеломленного Ромы прямо на платье Василисы. Ледяной напиток тут же расползся по нему мокрым пятном.
– Придурок! – его однокурсница, вскочив со стула, принялась вытирать пятно салфеткой. – Никитин, как ты меня достал! Вечно ты под ногами путаешься!
От злости ее глаза стали зелеными как крыжовник.
– Это ты, Громова, постоянно суешь свой нос в чужие дела и вертишься там, где я! Может, ты еще следишь за мной?
– Что?! – от возмущения она потеряла дар речи. – Да это ты повсюду преследуешь меня!
– Слишком много чести! Такие, как ты, неказистые дурочки, не в моем вкусе. И можешь больше не надевать этот дурацкий парик. Так ты мне тоже не нравишься! – словно издеваясь, насмешливо произнес Рома.
– Сам ты неказистый дурак! Вот, получай! – оскорбленная Василиса схватила кетчуп с соседнего стола и выдавила его прямо на однокурсника.
Темно-красная густая масса сползла по его растерянному лицу и капнула на футболку.
– Громова, я убью тебя! – Надежный-Никитин с криками бросился на нее, но та, не мешкая, схватила со столика свои вещи и ринулась в туалет.
Василиса влетела в крайнюю слева кабинку как торпеда и чуть не сбила с ног щуплого паренька в клетчатой кепке.
– Эй ты, дура! Выйди! Это моя кабинка! – он забарабанил по двери.
– Еще чего! Это не твоя собственность! – крикнула в ответ дерзкая журналистка, вытирая пятно на платье туалетной бумагой. – Ха! Это надо же! За последние две минуты меня дважды обозвали дурой!… Черт!
Василиса выругалась, выронив на пол ручку.
