– Не, некогда. Мне глину заготавливать надо.
– Подождет твоя глина, сюда послушай.
– Ну!
– Антипопа Гну!
– Где?
– На бороде!
– Нету там ничего.
– Плохо смотрел!
Лепила, обиженно засопел.
– Так вот! Предупредить тебя кой о чем хочу.
– Чё меня предупреждать то.
– В соседнем селище был один такой любимец духов, вроде тебя, да плохо кончил.
– С чего бы это?
– Предки благоволят тем, кто исполняет их заветы. А духи тех, кого любят, быстро забирают к себе.
– Зачем им мы?
– Чтобы своими поделками вечно развлекали их по ту сторону жизни. Так и ждут, какого придумщика к себе затащить и помучить, не давая ему спать, есть, рассыпаться в Небесную Пыль, как правильные люди, только работать, работать и работать.
– Да я и так вкалываю так, как будто меня духи уже забрали.
– Хочешь сказать, что не боишься.
– Не-а.
– Зря. Тут тебе не там.
– Не отступлюсь!
– Смотри, Лепила, по велению Предков большие идолы иногда падают на своего изготовителя.
– Почту за счастье быть расплющенным плодом рук своих. Пусть потом меня духи терзают, правда за что, не понимаю.
– Когда поймешь, поздно будет. Все разговор окончен!
– Уф, ну наконец-то! Аж взмок!
Прознав про все, Великий Мудрец, находясь в благодушном послеобеденном состоянии, разглагольствовал витийно: – «Великий Дух Земли сам знает, кого карать, а кого чествовать. Были бы ему Земледелец и Кочевник не милы, разве не запустил бы он них куда подальше, вместе с плугами, боронами, и вечно блеющими козами да баранами. Знать, для чего-то нужны ему эти паразиты. А вот Лепила другое дело. Он сам как шаман с Духом общается, да только сказать ничего не может, только сделать. Проекция Духа через сознание, так сказать. А сколько ему прожить отмерено, один шаман только ведает».
Тем временем, Великий Шаман тихо прокрался ночью на капище и для начала просто обломал ненавистной глиняной бабище обе руки. Пусть все видят мощь Предков!
Дух Пространства. Великая Катуша
Дни тянулись, тянулись и наконец дотянулись до летней поры. Было тепло и сыро от частых дробных дождичков. Звенели свои песенки комары, летали ласточки, распушились одуванчики, задобрели стада, налился урожай. Тут и заглянул к Великому Мудрецу задиристый Табунец, глава рода Сивой Кобылы.
– Позволь вкусить твоей мудрости, о Великий!
– Позволяю, вкушай, – милостиво согласился Мудрейший.
– Как так получается, о Мудрейший, что мы все волочимся да волочимся.
– За бабами что ли?
– Не, за конями да лошадями.
– Никак, баб вам мало, извраты?
– Что ты сейчас сказал? Я изврат? – возмутился горячий Табунец. – Не будь ты Мудрейшим, такого изврата бы тебе показал, долго бы ты на седалище присесть не мог!
– Вот! Твоя речь лишний раз доказывает, кто ты есть!
– КТО Я ЕСТЬ?! – заорал залившийся краской Табунец. Я ЕСТЬ ГЛАВА РОДА, ПОТОМСТВЕННЫЙ КОНЯТНИК!
– Ну и что?
– Я! НЕ! ИЗВРАТ!
– СТОП! – гаркнул Мудрейший, перекрывая вопли разошедшегося Табунца. – Ты пришел сюда мудрость вкушать, но это не значит, что можно мне выедать мозг своими недостатками.
– Я! НЕ! …
– СТОП! Я СКАЗАЛ! Все! Угомонился!
– П-ш-ш-ш-ш-ш, – пошел пар из ушей Табунца.
– Нет, подумайте только, я изврат! – ворчал, успокаиваясь, конятник.
– Ты сам заявил, что за лошадьми волочился.
– Так на волокушах же!
– А, ну так бы сразу и сказал!
– Я ….!!!!! – потерял дар речи Табунец.
– Ты, ты. С чем пришел то?
– Э-эх! Сон был мне…. такой….
– Какой, такой?
– Чудесный!
– Ну, излагай, истолкую.
