– Кажется, сегодня не твой день! – указывая на рану, говорю я и подхожу к нему
– Такое бывает! – целует меня Ламар и вкладывает в руку монетку.
– Что это? – спрашиваю я, рассматривая ее
– Плата за мою жизнь! – произнес Ламар с обычной сталью в голосе. Оказывается – это какой-то пиратский кодекс. За спасение жизни, надо отблагодарить монетой, но она какая-то необычная, с выгравированным узором с двух сторон и достаточно большая.
Только после этих слов, ко мне пришло осознание – я убила человека. Этого не произошло сразу, т.е. я не впала в шок сразу. Я только думала о том, что с легкостью нажала на курок, защищая Ламара, не думая. Просто нажала. Все эти мысли закрутились в голове вихрем.
– Все в порядке? – спросил капитан, увидев меня с застывшим взглядом
– Да! В порядке! – ответила я, сама себе, удивляясь – ведь это была правда. Я была в порядке и не испытывала угрызений совести.
Мы снова провели ночь вместе, а на утро, Изабелла причалила к нужному мне берегу.
Я вышла на палубу и увидела Ламара, стоящего по левому борту. Он гневно ударил ладонями о борт и повернулся. Мы посмотрели друг другу в глаза и простояли так минут пять.
– Ростан доставит тебя на берег, Ева! – произнес Ламар с тоской в своих теплых янтарных глазах, подойдя ко мне.
Я только кивнула ему в согласии, не в силах сказать и слова. Они, как будто резали мне горло. Было трудно расставаться с ним и, я сильно себя ругала за эту привязанность. Но я не могла бросить отца, я должна была уйти.
Ламар тоже терзался разными чувствами внутри. Он совсем не хотел меня отпускать, но делать было нечего, он обещал. И не мог нарушить своего слова, а также не мог показать свою слабость женщине.
Я оставила в каюте костюм женщины- кошки, почему-то хотелось, чтоб капитан помнил обо мне. Я взяла только подаренную шпагу и его одежду, которая была на мне, а также ту монету.
Взбираясь на борт, чтоб спуститься в шлюпку, я взглянула на Ламара в последний раз, не в силах сказать даже, прощай! Он сам подошел ко мне, нежно поцеловал в губы, потом приставил свой лоб к моему и, тихо сказал:
– Обещай позаботиться о себе!
Я снова кивнула, а слезы заполнили глаза.
Сидя в шлюпке, безумно хотелось повернуться и посмотреть на своего мавра еще раз. Как-то я его расспрашивала и Ламар рассказал, что он испанец по отцу, но мать принадлежала к племени северо-африканских берберов, переселившихся в Испанию. Я всегда подозревала что-то подобное о его корнях, поэтому с самого начала про себя называла его мавром.
Но я не повернулась, потому что была уверена, что не смогу уплыть. Ростан видел мои переживания, но молчал. Уже на берегу я его попросила:
– Присмотри за ним!
– Я всегда за ним присматриваю, не переживай! – ответил Ростан и повернул обратно к кораблю.
Я бежала к каменной арке быстрее ветра, не разрешая себе повернуться. Уже около нее, я все же мельком взглянула в море и увидела, как Изабелла подняла паруса.
1518 г. Где-то на Карибских островах
Я стояла, как вкопанная в песок и плакала, пока Изабелла не скрылась за горизонтом. Не знаю, сколько прошло времени или часов. Я была так слаба, так подвержена эмоциям. Слезы лились нескончаемым потоком, будто хранились всю жизнь где-то внутри, а сейчас водопадом орошали мне щеки.
Ламар же, убедившись, что я сошла на берег, сразу спустился к себе в каюту. Он был снова один, снова опустошенным внутри. Со мной он улыбался и получал определенный покой, который может дарить женщина. Ламар признался себе – он испытывал привязанность, от которой надо будет избавиться.
