Под ногами остров ледяной - страница 8

Громко стучат молотки. Под ногами шуршит деревянная стружка, в нос набивается едкая пыль. Здесь, в подвале большого девятиэтажного дома на улице Фрунзе, начиналась станция СП-19, сюда свозились оборудование и приборы, запаковывались в ящики и готовились к дальней дороге.

Дружные ребята – аэрологи. Рано утром приходят сюда Володя Волдаев, Володя Сафронов и Борис Ремез.

Володя Волдаев, высокий плечистый парень с длинными мускулистыми руками и открытым простодушным лицом, вытаскивает из угла самый большой ящик, с грохотом кидает его на середину и весело восклицает:

– А ну, давай работать!

Под работой он, очевидно, имел в виду нечто, на его взгляд, гораздо более сложное и тяжелое, потому что кидать ящики для такого могучего парня просто детская забава.

Володя Сафронов отбирал приборы и оборудование, привезенные накануне на склад, и аккуратно складывал все это в приготовленный ящик. Володя – почти полная противоположность своему тезке. Молчаливый, даже несколько замкнутый, он хорошо уравновешивал темпераментного Волдаева.

Борис Ремез, невысокого роста крепыш, брал в руки блокнот, вынимал изо рта обгрызанный карандаш и не спеша, деловито записывал каждую деталь, каждый прибор, упакованный в ящик.

После того как ящик наполнялся доверху, Володя Волдаев накрывал его крышкой и, от радости, что есть наконец куда девать энергию, изо всех сил забивал в нее огромные гвозди. Помещение наполнялось ядовитой пылью, с потолка сыпалась известка, и все начинали чихать и кашлять. Наконец Володя с победным возгласом заколачивал последний гвоздь, легко, как игрушку, переворачивал ящик длинными руками, забивал для верности несколько гвоздей с противоположной стороны и бережно нес его в другой угол, где уже скопилась целая гора готовых к отправке ящиков.

И так – с утра до вечера. Стук молотков, грохот отодвигаемых ящиков, шум грузовиков на дворе, подвозящих очередную партию приборов и оборудования.

Быстро и бесшумно входил заведующий радио будущей СП-19 Леонид Васильев. Из комсомольского возраста он вроде бы уже вышел, но стоило только услышать его негромкий, с хрипотцой голос, увидеть широкое скуластое лицо, небольшие с лукавинкой глаза, как становилось ясно: этот человек сможет найти общий язык с двадцатилетними. Леонид каждый раз втаскивал в подвал небольшие, но очень тяжелые ящики и сам их маркировал: Р-1, Р-2, Р-3…

«Р» – это значит радио, а 1, 2, 3 – порядковые номера ящиков.

– Здесь передатчики, – сказал он однажды. – Самая необходимая вещь на станции, – добавил он и улыбнулся широкой улыбкой.

В один из сентябрьских дней на складе появился самый «старый» член нашей экспедиции – Михаил Иванович Сериков. Он один из опытнейших ледоисследователей института. Вероятно, ни одна крупная арктическая экспедиция не обходилась без его расчетов и указаний, касающихся физико-механических свойств льда. С самого начала, когда в научную программу нашей станции были включены ледоисследовательские работы, нам стало ясно, что без Михаила Ивановича не обойтись. Появившись первый раз на складе, Михаил Иванович внес большой длинный сверток, обшитый мешковиной. В нем – самые необходимые орудия труда ледоисследователя: ледовые буры различной конструкции и назначения. Михаил Иванович бережно положил сверток на пол, вывел на нем кисточкой красной краской «Л-1» и сам проследил, как Боря Ремез записал в блокнот огрызком карандаша: «Л-1 – ледовые буры».