Эд выглядел слегка растерянным. Его рот чуть приоткрылся, словно он собирался что-то ответить, но тут я, почему-то решив, что стоять в дверном проеме неудобно, сделала шаг вперед.
– Ну ты и… – начала я, но тут же почувствовала, как за что-то зацепилась ногой.
Гирлянда.
В следующий момент я потеряла равновесие и, махнув руками, споткнулась, неловко ударившись плечом о косяк. Но самое ужасное случилось через секунду: дверь за моей спиной с глухим щелчком захлопнулась.
Все замерло.
– Черт, черт, черт! – выдохнула я, обернувшись.
Дверь была закрыта. А ключ, конечно же, остался внутри, висел на крючке в прихожей.
Кровь отхлынула от лица. Эд, прищурившись, смотрел на меня, не пытаясь скрыть усмешку.
– Что здесь происходит? – приподняв бровь, Эд наклонил голову набок.
– Это все из-за тебя! – огрызнулась я, чувствуя, как щеки начинают гореть от злости и стыда.
Только теперь я заметила, что стою в носках, и ноги уже начали мерзнуть. Эта ночь обещала стать одной из самых длинных и неловких в моей жизни.
Эд усмехнулся, скрестив руки на груди. Он привалился к стене, разглядывая меня так, словно ему было до ужаса весело наблюдать за этим цирком.
– Из-за меня, значит? – протянул он лениво. – А прыгать по гирляндам тоже я тебя заставил?
– Ты можешь хоть сам обмотаться этой гирляндой! – огрызнулась я, указывая на его нелепую «декорацию». – Все из-за твоих… кхм, ночных инициатив.
Он покачал головой, делая вид, что слова прошли мимо.
– Так что, у тебя запасной ключ есть или будем ждать слесаря с набором отмычек?
– Нет ключа, – пробормотала я, чувствуя, как краска заливает лицо.
Эд приподнял бровь, усмехнулся и, будто наслаждаясь ситуацией, лениво добавил:
– Тогда мы в тупике, соседка. Разве что попросить у меня ночлег, но… – он нарочно замолчал, позволив фразе повиснуть в воздухе.
Я вскипела.
– Ни за что!
– Тогда можешь постучаться к кому-нибудь еще, – невозмутимо отозвался он. – Дом переполнен людьми, ты же знаешь.
– А может, перестанешь язвить и просто дашь мне подумать?
Эд пожал плечами и поднял руки в жесте капитуляции.
– Ладно, я тебя не тороплю. Но учти, здесь зимой холодно, а ты босиком.
– Ночью, конечно, слесарь не работает, – пробурчала я, приподняв одну ногу. Пол был ледяной, и ступни начали подмерзать.
– Осторожно, – иронично заметил Эд. – Не хватало только шею свернуть для полноты картины. Ну и натворила ты дел.
Он взглянул на запертую дверь, потом открыл свою пошире и, наклонившись передо мной, будто какой-нибудь галантный дворянин, изобразил приглашающий жест:
– Прошу, мадам, в мою скромную обитель.
– Со мной все будет в порядке, – сказала я, упрямо подняв подбородок, хотя сама не верила своим словам.
Эд пропустил это мимо ушей, лишь кивнул:
– В память о добром соседстве и дружбе наших родителей. Мы ведь не можем их разочаровать, правда?
Понимая, что выбора у меня больше нет, я глубоко вздохнула и шагнула внутрь.
– Ладно, спасибо, – тихо сказала я.
– Ничего страшного. До конца года я совершенно свободен.
– Я надеюсь решить проблему уже завтра утром, чтобы тебе не пришлось меня так долго терпеть.
– Определенно, – усмехнулся Эд.
Квартира Эда оставалась неизменной, словно застыла во времени. Обстановка казалась чуть запущенной, с легким налетом старости, будто здесь уже долго никто не жил. Однако везде царила чистота и порядок. Это странное чувство уюта и запустения одновременно вызвало во мне тихую грусть.
