С первого сентября 1938 года Петр Линник студент ВУЗа. Новочеркасск – столица низложенного большевиками донского казачества, расположен километрах в сорока от Шахт. В ясную погоду, если забраться на старый террикон, то можно рассмотреть горящие золотом на солнце купола потрясающего Вознесенского кафедрального собора в Новочеркасске. Пётр устраивается в общежитие и часто, при каждой возможности, приезжает домой на Степную.
К тому времени, старший брат его, Михаил закончил Обиточенский сельхозтехникум и после двухлетней работы ветфельдшером в госплемсовхозе им. Карла Либкнехта поступил на ветеринарный факультет Одесского сельхозинститута.
Но под Новочеркасском в Персиановке, как раз на полпути в г. Шахты находился Ветеринарно-зоотехнический институт им. 1-ой Конной армии. Новочеркасск конечно не Одесса, кто спорит, но зато рядом дом, родители, братья. В 1940 году Михаил перевёлся из Одесского сельхозинститута в Новочеркасский ветеринарно-зоотехнический.
Летние каникулы 1940 года братья проводят дома и, немного отдохнув, вместе с младшим Иваном работают в совхозе «Артёмовец», расположенном километрах в четырёх от дома, за посёлком ГРЭС. Работали в поле, на жаре, Петру особенно тяжело давались эти трудовые каникулы. Но помогать надо было, ибо отец Парфентий Захарович тянул на свои заработки двух студентов.
Елизавета Семёновна не работала, хватало ей забот в домашнем хозяйстве, от Ивана тоже пока толка было мало. Да и личные потребности студентов возросли. Надо было быть прилично одетым.
Пётр стремился хорошо одеваться, всегда был опрятен и аккуратен. Старался носить светлую рубашку и галстук. Будучи студентом, одевался модно, насколько позволяли ему возможности. Об этом рассказывала Елизавета Семёновна, считавшая Петра привередливым в одежде. Одеждой и обувью он дорожил и бережно к ним относился.
Как-то, почти тридцать лет спустя, Юрий, сын Петра, будучи студентом энергетического техникума, приобрёл модный в 60-х годах светлый пиджак. Елизавета Семёновна, полюбовавшись на обнову внука, предложила примерить пиджак Петра. Сшили пиджак по заказу как раз перед началом войны, и поносить его Пётр не успел, война не дала.
Для Юрия понятие «довоенный» было столь отдалённым, что он весьма скептически отнёсся к предложению бабушки. Тем не менее, она покопалась в шкафу и достала пиджак Петра, который провисел там без дела почти четверть века. Юрий надел его и глянул в зеркало.
Пиджак оказался великолепным, прекрасно сшитый из мягкой, но держащей форму шерстяной ткани цвета светлой охры, в мелкую 2-х миллиметровую чёрную клеточку. Чуть приталенный, он сидел, как сшитый по заказу. Юрий с удовольствием носил пиджак отца до призыва на военную службу в 1967 году.
Закончились последнее мирное лето 1940 года, быть может, самое счастливое лето для всей семьи. Прижились на новом месте, поутихла ностальгическая тоска по родным местам и дому в Черниговке. Появились хорошие знакомые и друзья, сроднились с соседями. Наладилось приусадебное хозяйство, начал плодоносить молодой сад, земля сторицей платила за старания и труд.
Парфентий Захарович втянулся в нелёгкую шахтёрскую долю, был на хорошем счету, зарабатывал не много, но хватало содержать семью с двумя студентами. Хорошим подспорьем был урожай с приусадебного участка и выращивание птицы и скотины.
Первое лето они проводили вместе с младшими сыновьями. «Все вместе и душа на месте» – гласит русская пословица. Конечно, с ними не было старших детей Галины и Василия, но у них на Украине в Черниговке были свои семьи – «отрезанные ломти».
