Добирался Парфентий Захарович, что называется, на перекладных и 4 декабря прибыл в Ставрополь. Обратился в комендатуру лагеря. В комендатуре посмотрели все бумаги, которые представил отец Ивана, и обещали рассмотреть, так как Иван фактически не был военным. Побыл Парфентий Захарович в Ставрополе пару дней, передал Ивану одежду, еду. Удалось также повидаться. Ивана отпустили на целый рабочий день под надзор охраны. (!) Так они сидели под присмотром почти весь день. Вечером с работ вернулась колонна военнопленных, и Иван вместе с ними должен был возвратиться в лагерь.
Тяжело было прощание с Иваном в тот день для Парфентия Линника. Оба знали, чем может закончиться плен для Ивана, его младшего сына, Могло быть так, что виделись они в последний раз, и неизвестно, какие ещё испытания выпадут на долю Ивана. Парфентий Захарович вернулся домой спустя 10 дней, уставший и неразговорчивый.
Елизавета Семёновна допытывалась у него подробности, что да как, но супруг отвечал односложно. Рассказывать, по сути, было нечего. Иван жив и здоров, пока. С собой он его не привёл, на что надеялся. Но вот 28 декабря, как снег на голову, к великой радости отца и матери, нагрянул в родной дом их младший сын Иван.
Сегодня трудно судить о том, как произошло его освобождение из лагеря для военнопленных. Парфентий Захарович считал, что освободили сына по его ходатайству, сам же Иван утверждал, что бежал, воспользовавшись удобным случаем во время работ, и пробирался ночами, обходя крупные селения. Версия Ивана более правдоподобная, ибо кто так просто мог бы отпустить из лагеря пусть даже пацана, который не сегодня – завтра станет солдатом.
Наступил 1943 год. Ещё в конце декабря в городе стали расползаться слухи, что немцев сильно побили под Сталинградом, и они стремительно отступают. В ожидании освобождения прошёл январь. Февраль1943 года в Шахтах выдался морозным и снежным. Уже в первые дни месяца в морозном воздухе стали слышны орудийные раскаты, которые с каждым днём становились всё громче.
Утром 12—ого февраля 1943 года город Шахты был освобождён с боями частями 5-ой ударной армии. Прошло несколько дней. Вернулись местные власти. Постепенно налаживалась жизнь. По городу прокатилась ужасная новость о массовых казнях людей. Немцы боролись с подпольной организацией и арестовали большое количество подозреваемых участников, которые были расстреляны или живыми (3500 чел.) сброшены в шурф шахты им. Красина. Всего гитлеровцы и их приспешники – предатели, коих набралось в городе не мало, убили около 10 000 человек, около 3500 горожан были отправлены в Германию.
Жители города пережили тяжёлую зиму в оккупации. Не хватало еды, топлива, даже питьевой воды. В городе не было электроэнергии. Одним из первых учреждений в городе стал работать горвоенкомат. Фронту, как гигантскому молоху, требовались всё новые и новые жизни.
Заканчивался второй год войны, но конца ей не было ещё видно. Но уже отгрохотал Сталинград, и тяжело раненная, но ещё опасная гитлеровская военная машина, изрыгая огонь и смерть, медленно отползала на запад. Похоронки «исправно» поступали в города и сёла по всей стране, возвращались домой покалеченные, коим уже не было хода на фронт после месяцев борьбы за жизнь в различных госпиталях.
Пришёл, на сей раз законный, черёд Ивана Линника быть мобилизованным. Призывался 1924 год рождения. Двадцать пятого февраля Иван получил повестку о прибытии в военкомат 1 марта. Но это ему уже было не в новинку. Сколько раз с начала войны он уходил из дома, хлебнул и пекло вражеского огня, и позора отступления, и плена.
