Под ритм сердца - страница 5

– Флиана, – позвал меня брат, и я, очнувшись, усилием воли вернула утраченное душевное равновесие.

– Тайлер будет твоим личным охранником, – представил мне Дэйв мужчину средних лет в деловом костюме. – С нами на деловую встречу тебя не пустят, а Тайлеру я доверяю.

– Да, хорошо, – согласилась я, хотя совсем недавно категорически не желала ходить с охранником, да и вообще лететь в Лондон.

ТОМИАН

Пока мы ехали в аэропорт, сестра моего друга что-то упорно рисовала в альбоме. Я ждал всю дорогу, что Дэйв поинтересуется, чем она занята, но, видимо, Тэйлисы не нарушали личные границы друг друга или, возможно, ему это было безразлично. Меня же снедало любопытство. Люблю быть в курсе всего, что происходит вокруг.

Флиана, не буду скрывать, заинтересовала меня. Она держалась очень скромно, но взгляд у нее был неглупый.

Девушка молчала не потому, что была неуверена в себе, а просто не считала нужным говорить, не имея темы для беседы.

Дэйв, конечно, и раньше упоминал о своей сестре, но в таких выражениях, что я представлял девчушку лет восьми – десяти, которую он любил и баловал.

Я знал о том, что происходит в его семье, но о Флиане друг говорил предательски мало (учитывая, что я даже ее примерный возраст не знал).

Брат и сестра оказались очень похожи между собой, но у Флианы лицо имело более овальную форму, чем у Дэйва, и нос был слегка вздернут.

– В какой школе вы учитесь, мисс Тэйлис? – не выдержав, спросил я, когда мы уже сидели друг против друга в самолете в бизнес-классе, – конечно, авиакомпании «Оллфордин-97».

Девушка отвлеклась от рисования:

– В школе Дэйлтон, сэр.

– Школа, в которую мы инвестируем, – добавил Дэйв.

А я и забыл! Мы инвестировали во многие организации, но я еще не запомнил их все.

– Флиана уже нашла там друзей, но вообще ей там не особо нравится.

– Почему?

– Потому что в этой школе – сплошь дети богатеньких родителей, – вдруг бросила девушка. Довольно грубо, надо сказать. Не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся. – Невероятно заносчивые, наглые и избалованные.

Я и сам был выходцем из богатой семьи, но не стал защищать этих ребят, поскольку в свое время был не самым приятным учеником.

Только повзрослев, я понял, что вел себя паршиво. А Флиана, оказывается, не боялась называть вещи своими именами, когда была в чем-то уверена.

– Если вас кто-то обижает, можете рассказать об этом мне, и я разорю фирму родителей этих учеников, – пошутил я.

Девушка улыбнулась, как ребенок. При виде этой улыбки у меня екнуло сердце.

– Никто не смеет досаждать вам, Флиана, ведь ваш брат работает у меня. Разве другие ученики об этом не знают?

Может, так было только в мои школьные годы, и дети раньше были злее, но у нас царила лютая дедовщина. Поэтому нужно было сразу, с самого первого дня пребывания в школе, сообщать, из какой ты семьи, чтобы тебя не трогали.

– Нет, мистер Оллфорд, меня, к счастью, никто не обижает. Просто были неприятные столкновения с некоторыми.

Все. На этом наша беседа закончилась, Флиана ясно дала понять мне, что я отвлекаю ее от рисования. Ей хотелось погрузиться в себя, в свои мечты, а я мешал этому.

Нам предстояло лететь еще часов шесть. В Нью-Йорке сейчас два часа дня, а в Лондоне – семь вечера. По лондонскому времени мы прилетим в час ночи, а в восемь утра начнется встреча. После часа дня летим обратно в Нью-Йорк, где будет только два часа дня. Я постепенно начинал разбираться в часовых поясах.