Под сенью платана. Если любовь покинула - страница 5

Женщины молча выпили кофе, отставили чашечки и приготовились смотреть фотографии.

Элиф не спеша подошла к тумбочке, взяла в руки тяжеленный альбом, наполненный её воспоминаниями, фрагментами из жизни давно ушедших, но дорогих её сердцу людей, с которыми, открыв уже первую страницу, им предстояло встретиться. А потом переходить от страницы к странице, от события к событию, прикасаясь к старым тайнам, незажившим по прошествию времени ранам.

Волнение повисло в воздухе: словно липкий туман распространился по комнате и окутал всех присутствующих в ней людей.

Но как только открылась первая страница, вместе с ней рассеялся и туман, и удивительным образом изменилось лицо самой Элиф – оно просветлело, даже бороздки морщин куда-то исчезли. Быть может, к нему прикоснулась спрятанная в альбоме и ревностно хранимая им молодость хозяйки альбома.

– Элиф, какая же ты красавица на всех фотографиях! – не удержалась от восторга Алия. – Хотя следы этой красоты немного сохранились, если хорошо приглядеться к тебе нынешней.

– Спасибо, дорогая, за твой комплимент, но всматриваться в моё лицо теперь нужно очень долго, чтобы заметить былую красоту, а это небольшое удовольствие, как ты понимаешь.

– Элиф, а кто это на фотографии, справа от тебя? Нильгюн? Ну конечно, я не могла ошибиться – такая роскошная блондинка. А рядом с ней, пухленькая, с озорным взглядом это Сибель? – не унималась Алия.

– Почему «пухленькой» должна быть именно я? Потому что сейчас я не слишком стройная? Нет, Алия, меня на этих снимках нет, – Сибель улыбнулась: её и раздражала манера Алии всё выспрашивать, и казалась забавной такая несдержанность в её возрасте. – На фотографии – сестра Элиф. Я познакомилась с Элиф гораздо позднее, когда вышла замуж, и мы с мужем и детьми переехали сюда.

Элиф продолжала листать странички альбома. Она не слышала замечаний Алии и, кроме самих снимков, ничего вокруг не видела. Прошлое с головой затянуло её в омут воспоминаний. Она снова оказалась в своём детстве. На снимке, прямо перед ней, она ела дольку мандарина. Сколько раз она мечтала съесть целый мандарин, и вообще – наесться манадаринами так, чтобы больше уже не хотелось. Но всегда плоды приходилось делить на троих, по количеству детей в семье, и всегда их было так мало, что наесться ими никогда не получалось

«Мандарины очень дорогие. И если их купить много, выйдет слишком дорого», – объясняла мать детям, деля плод на дольки и раздавая таким образом, чтобы каждому досталось одинаковое количество.

А теперь ешь, сколько хочешь. Но то ли вкус плодов изменился, то ли, когда много, и есть уже не хочется, а то ли в старости это стало не главным – наесться. И почему в памяти застряли такие глупые мелочи, пустяки по сути. А ведь отзываются они где-то в сердце болью, смешанной с теплом…

А между тем Элиф листала альбом и шла дальше, к слезам разочарования и синякам, которыми щедро награждала её сестра, когда между ними вспыхивали ссоры. На этой фотографии Элиф сидит на полу, за спиной пряча куклу. Они с сестрой часто ругались, выясняя, кто первым будет с ней играть. Доходило и до тумаков. А куклу им как-то принёс отец, обменяв её у соседа на банку меда. Мёд у них в доме всегда водился: у старшего брата отца была своя пасека и он снабжал мёдом всю родню. А вот игрушек у них не было, и они с сестрой часто с завистью посматривали на более счастливых детей соседа, отец которых по долгу службы ездил по разным странам. Из этих поездок он обычно привозил игрушки своим детям. Выменянная на банку мёда кукла имела такой потрёпанный и жалкий вид, что матери пришлось справить ей новое платье, отпоров от подола своей выходной юбки небольшую полоску материи. Когда мать надевала эту юбку, из-под неё теперь виднелась лодыжка. И отец из-за этой мелочи устроил матери гневное разбирательство: приличной Ханым* нельзя в таком коротком наряде выходить на улицу. Это позорит семью и вызывает пересуды. Элиф с сестрой, испугавшись гнева отца, тихо сидели на кухне и ждали окончания «серьёзного разговора родителей». Когда отца обуревал праведный гнев, он вполне мог ударить человека. Доставалось от него не только матери, но и им с сестрой иногда перепадало тоже.