Мэн Циншу безнадёжно махнула рукой.
– Так все и поверили, что обе бедняги пропали по своей воле, – сказала она. – Они слишком много знали о Цзян Цин ещё со времени её пребывания в Шанхае. И о её связи с Кан Шэном… Просто Цзян Цин решила закрыть последнюю страничку своей шанхайской истории.
Владимиров не удержался:
– А как же Кан Шэн? – спросил он.
Вместо Мэн Цинши ответил Ван Мин:
– Кан Шэн не по зубам Цзян Цин. Но мне кажется, придёт и его очередь…
…По дороге домой Владимиров с Орловым ещё раз обсудили новость о предложении Чан Кайши начать переговоры в Чунцине. Это, по мнению Владимирова, был лучик света в конце тёмного тоннеля и теперь всё зависело от Мао Цзэдуна. О том, насколько это важно для Москвы, особенно сейчас, Мао не мог не понимать.
– …Его надо каким-то образом подтолкнуть к переговорам, – я сказал Владимиров, когда они уже подъезжали к дому.
– И как ты себе это представляешь? – спросил Орлов. И вдруг оживился. – Есть у меня одна мысль… – сказал он. – Но я человек суеверный… Поэтому говорить заранее не буду…
2
За два с половиной месяца пребывания в Яньани у Орлова, наконец, выдался первый свободный от операции день, и он с утра приехал к Владимирову.
– О моей работе ни слова… – предупредил он. – Буду всех вас слушать и молчать!..
– И даже, если разговор пойдёт о Мао? – насмешливо спросил Алеев.
Орлов сразу насторожился.
– А что?.. Что что-то произошло? – обратился он к Владимирову.
– Произошло, Андрей Яковлевич, – ответил тот. – Мао отказался, как и говорил Ван Мин, лететь в Чунцин на встречу с Чан Кайши.
Орлова не удивила это новость. Хмыкнул и проговорил:
– Ещё в академии мне как-то в руки попала интересная книга по античной истории. Много из того, что я в ней прочитал позабылось, но вот, что запомнилось: правитель древнего Коринфа Периандр, обращаясь к своим чиновникам сказал: «…Кто хочет править спокойно, должен оградить себя не копьями, а любовью». Казалось, чего проще, а? – и Орлов обвёл всех вопрошающим взглядом.
