Спустя некоторое время он переключил свое внимание на путников и, подойдя к ним, открыл пасть, из которой отвратительно пахнуло падалью. Затем он снова поднял морду вверх и посмотрел по сторонам. Внезапно позади белого гонаби в воздух взмыла мощная струя песка – на поверхность резко вынырнул черный гонаби, он кинулся на белого и вцепился зубами ему в шею. Началась битва, в которой никто не собирался сдавать позиции. Клубы пыли висели над катающимися по земле тушами, рев монстров оглушал. Сила укусов жутких тварей была такой, что казалось, будто под их челюстями крошатся камни. В какой-то момент все подумали, что дерущиеся их попросту раздавят. Но вот, белый изловчился и вцепился в горло черному мертвой хваткой. Черная слизь хлынула из смертельной раны фонтаном, несколько капель попали на Сталкера. Тело черного монстра задергалось в конвульсиях, а белый при этом продолжал безжалостно терзать его шею, разрывая ее больше и больше.
Яркий свет от лун обильно изливался на поверхность пустыни. Казалось, что два больших прожектора освещают сцену, на которой происходила кульминация театральной постановки. Замерев, команда зачарованно следила за действием сюжета, невероятного по своему масштабу, настолько реалистичного, что они одновременно ощущали себя и зрителями, и актерами. Мозг отказывался верить в реальность происходящего. С содроганием наблюдая за происходящим, Сигурни, к своему удивлению, отметила, что страх смерти смешался со странной благодарностью белому монстру за возможность продолжать жизнь, а не быть съеденными заживо ни его недавним противником, ни монстрами, что находились неподалеку.
Между тем чудовище подняло окровавленную морду и некоторое время внимательно наблюдало за тем, как тело противника извивается в предсмертных судорогах. Постепенно мышцы, которые еще совсем недавно поддерживали могучее тело, расслаблялись, туша медленно расползаясь под собственным весом и становилась большим безжизненным куском мяса. Наконец существо замерло. Белый гонаби открыл пасть и издал громкий, протяжный победный рев, от которого команда тут же пришла в себя и вышла из оцепенения. Пригнувшись, как от ударной волны, друзья схватились за уши. Повернув морду к насмерть перепуганной команде, чудовище сделало несколько шагов и тщательно обнюхало их. Йак при этом с сумасшедшим видом радовался и, пританцовывая, подпрыгивал на месте, как будто встретился с любимой собакой после долгой разлуки. Он схватил барсука и, подталкивая его к чудовищу, смеялся, громко кричал:
– Это гонаби, белый гонаби, Йак нашел белого гонаби, ну же, давайте, принц, подойдите к нему…
Сталкер ошалевшим взглядом глядел на Йака. Ему хотелось взять лежащий рядом камень и бросить его Йаку в голову, но близость гонаби останавливала все его порывы.
Вдруг взгляд гонаби остановился на барсуке, и его зрачки резко поменяли очертание. Они внезапно сузились, превратившись в кошачьи. Он стал себя вести более возбужденно, но в то же время менее агрессивно. Дыхание стало частым и прерывистым, монстр приоткрыл пасть и, издавая звуки, похожие на мяуканье, стал вертеть головой медленно, опуская ее к барсуку.
Йак, громко смеясь, ни на секунду не переставал толкать барсука навстречу монстру. Наконец, вопреки своему упорству, барсук был рядом с гонаби, который, в свою очередь, приблизил к нему морду. Почти соприкоснувшись с мордой монстра, барсук боязливо прижал уши и сделал два шага назад, но преодолев страх, он все же решил посмотреть в глаза зверя.
