Капитан на секунду замялся, но тут же ответил:
– Помалкивают. Я предполагаю, что дело в местной фауне.
– В ком? – не понял генерал.
– Живность, – пояснил Чертень. – Включая рыбу. Но точно я сказать, конечно же, не могу. Предлагаю допросить старосту.
Дрынь, крутившийся неподалёку от почётного гостя, услышав это, несколько побледнел и предпринял попытку исчезнуть.
– Эй! Староста! – позвал Твисти. – А ну-ка, подойди-ка сюда. Да ты не бойся. Пытать не будем. Только поспрошаем.
Ляг Дрынь, кланяясь каждые два шага, приблизился.
– А расскажи-ка нам, ляг, отчего доблестным защитникам отечества не подали рыбы? – с весёлыми чёртиками в глазах спросил генерал.
– Дык, ента, – замялся староста. – Нетути её, рыбоньки-то.
– Как так? – удивился военачальник. – Река есть, а рыбы нет? Куда ж она подевалась?
– Дык, ента, сожрали, поди.
– Кто?
– Знамо кто. Злыдни речные.
Генерал и капитан переглянулись. Твисти изогнул бровь, предлагая подчинённому задать нужный вопрос. Тот понял его без слов.
– Как выглядят? Каковы их повадки? Были ли жертвы? – с ходу выдал Чертень.
– Дык, ента, – староста почесал лысую голову, – пропадали ляги, не без того. Они, должно быть, видели, как енти, того, выглядят. Только уже не скажут, ага.
– Что с телами?
– С какими телами? – озадаченно поглядел на капитана Дрынь и тут же отвёл взгляд.
– Ну, с теми, что пропадали.
– Дык я ж говорю, пропали. Нетути тел.
Чертень повернул голову к генералу. В его взгляде застыл вопрос, а не стоит ли всё-таки приступить к пыткам? Но начальство отрицательно помотало головой.
– Так с чего вы взяли, что эти ляги попросту не сбежали отсюда в поисках лучшей жизни? – вздохнув, спросил капитан.
– Куды? – нахмурился староста. – Тута окрест ничего нетути. Пёхом за день не дошкандыбаешь. От Ярышмы укрыться, опять же, негде.
Капитан потеребил длинный ус.
– И давно ли был последний случай?
– Случай? – не понял Дрынь.
– Когда случилось последнее исчезновение?
– Дык поди два месяца прошло.
– Два месяца, – Чертень исподлобья глянул на старосту и спросил: – И что же, никто за эти два месяца не ходил к реке?
– А на кой она нам? Колодец есть. Да и далеко с реки таскать. Без рыбы уже привыкли.
– Допустим. И когда же начались исчезновения?
Дрынь задумался. Беззвучно шевеля губами, он начертил что-то пальцем в воздухе, а затем сунул оный палец в рот.
– Так что? – не выдержав, рявкнул капитан. – Когда это всё началось?
Староста втянул голову в плечи.
– Что именно? – пролепетал он.
– Исчезновения! Что же ещё?
*
Полышма уже практически закатилась, когда капитану-таки удалось разузнать хоть что-то полезное. Оказалось, что местные ляги стали пропадать в районе реки лишь около полугода назад. Нет, они и раньше периодически пропадали, места-то дикие. Но, пожалуй, можно было выделить тот момент, когда исчезновения стали концентрироваться вдоль реки.
Сначала исчез один из грибников. Рыбаков-то в Дохлой Пухле отродясь не бывало. Средний Выхлоп здесь пенился и бурлил. К тому же, берега были заболочены так, что пробраться к речке не представлялось возможным. А тутошнюю грибную настойку возили продавать на ярмарку, так что дело было прибыльное. Жаль, что телега и огурчик одни единственные. В болота-то грибник и ушёл. И не вернулся.
Все грешили на топи – мало ли, оступился, а то и просто ступил. Топи – это вам не шутка.
Но потом три бабы попёрлись к реке за камышом. Нет, староста не знал, зачем им понадобился камыш. Какие-то бабские штучки. Так вот, ушли трое, а вернулась лишь одна. Да и та после возвращения свихнулась. Всё плакала, тряслась и невнятно бормотала.
