Под знаком Совы. Или записки на рукавах… - страница 4

Я так обиделась, расплакалась… столько сил было потрачено, столько труда вложено. Девочки из редакции решили меня успокоить и дали почитать материал, который подготовил сам главный вредитель к 97-летию замечательного профессора М. Д. Безбородько: «Приятно слушать Михаила Дмитриевича. Он говорит несложно, его речь хорошо воспринимается. Вот слушаешь его – и чувствуешь, как расширяются рамки твоих представлений, взрастает новое знание, начинает жить мысль… Иногда он что-то припоминает, закрывает лицо рукою, в остальное время – смотрит прямо на собеседника. Несколько раз по ходу беседы Михаил Дмитриевич повторяет слова „это тяжело“, „это трудно“. Это говорит нам о том, что проблемы образования, науки, истории, да и вообще жизнь подразумевает сложные решения, терпеливый труд, переосмысление вещей».

После прочтения я встала и сказала: «Господи, спасибо, что я умею быть профессионалом во всем!»

Занавес.

Никита в Академии увидел М. Д. Безбородько – легендарного человека, профессора.

– Представляешь, ему сто лет. – говорю сыну.

– Ого, вот это повезло. Он историю видел. – отвечает сын.

Профессор М. Д. Безбородько. Век человеку.

Из переписки с главредом перед закрытием рубрики в журнале «Пожары и ЧС».

Я: «Наш Академический журнал, пожалуй, единственный НАУЧНЫЙ журнал, в котором публикацию можно ждать по году! Да ладно, если он все-таки выйдет через год, а то ведь можно ждать и не получить за этот год даже мааааленького письма от главного редактора: „Статья принята“ или „Статья нуждается в доработке“! А наука? Вас не смущает, что материал устареет через месяц?»

Главный вредитель: «Наконец-то нашелся автор, который задумался о том, что содержание материала может устареть! Ну, устареют и что? – дополните в соответствии с велениями времени)».

В издательском отделе Академии всегда напряг с бумагой. Её появление – исчезновение можно отследить даже на уровне туалетов: как только бумага на месте – иди, печатай методичку, а как только бумага исчезла даже в туалете – все… жди… кризис.

С начальниками кафедре НН везло несказанно. Все великие перемещения вождей почти достоверно цитировали Салтыковско-Щедринскую «Историю одного города». Народ попадался исключительно ответственный, а главное, веселый. Поэтому скучать кафедре НН не приходилось. Отличительной, характерной, можно сказать, особенностью было умение «как никто другой носить корону». В этом монархам кафедры НН не было равных. После очередного восшествия на престол, НН-цы на второй неделе начали осознавать преимущества нового образа жизни. Кроме введенных в обиход ранее понедельничных совещаний-разводов, добавились пятничные отчеты, в результате чего время для занятий было принято сократить еще на один день. Кроме это Монарх заботливо обзванивал каждого верноподданного в воскресенье в 21—22 часа, с еще более заботливыми напоминаниями о важных делах конца прошлой недели, после чего, как вы понимаете верноподданные теряли сон, погружаясь в негу сладких мечтаний о грядущим труде во славу монарха. У некоторых от вожделей начинали дергаться веки, а некоторые впадали в такой экстаз, что начинали вырубать мысленно электроприборы в радиусе 15 километров от жилища.

Славной чертой монарха был нескончаемый словесный поток. Он был именно нескончаемый, перетекающий с мысли на мысль, а затем циклически возвращающийся к исходному. Складывалось впечатление, что информативность этого потока была явлением вторичным, монарху просто очень нравился сам процесс, звучание собственного голоса и та власть над подчиненными, которую в этот момент он демонстрировал.