Она пожелала нам приятного аппетита и собралась уходить, как сын сказал:
– Посиди с нами, мама, успеешь ещё свои дела сделать.
На стол дядя Федя достал из ведра с водой бутылку московской с зелёной наклейкой Куйбышевского ЛВЗ. Я настаивал, чтобы он открыл бутылку с сургучом, дядя Фёдор не хотел это делать, но красивая наклейка, понравилась бабушке, она встала на мою сторону и сказала:
– Сынок, твою с зелёной бумажкой я уже пробовала, налей мне рюмочку человека, хочу его попробовать, больно бумажка красивая. Дяде Феде ничего не оставалось делать, и он сбил сургуч с моей бутылки, открыл пробку, разлил по рюмкам. Встал и произнёс тост:
– За более близкое знакомство и удачную рыбалку.
Мы выпили, водка всем понравилась. Я закусил хорошо приготовленной рыбой, дядя Фёдор луком с солёным огурцом. Бабушка съела кружок колбасы и попросила сына налить ей чай с термоса. Сын налил ей ароматного чая, она пила и всё нахваливала. Мы разлили по второй, и выпили.
– Водка у вас замечательная, где вы её купили Виктор Леонидович?
Я рассказал старушке историю попадания водки ко мне.
– Это бог наградил вас, за благое дело. Спасибо вам за угощения, вы тут посидите без меня, а я пойду, займусь вашим уловом, а то рыба испортится.
И она ушла, поразив меня чтением разговора по губам. Что она не слышит, я уже убедился, когда её сын нечаянно локтем сбросил металлическую кружку на крышку ведра, стоящего у стола. Я повернулся, а она даже не оторвала взгляд от пищи. Мы сидели за столом разговаривали о жизни, было так хорошо. Дядя Федя сказал:
– Я думал, что вы не приедете. Куда пропали? Никто не знает. Оказывается, вас перевели на новый объект, о котором ты попросил никому не рассказывать при встрече, а мы все о тебе скучаем, говорят разное, кому что взбредёт в голову, особенно бабы Аннушку донимают, говорят:
– И как ты умудрилась упустить такого жениха?
– Аннушка хорошая девушка, но я женат, – напомнил я дяде Фёдору.
Потом мы прогулялись по саду. Дядя Фёдор рассказал:
– Куйбышевская область относится к зоне рискованного земледелия. Он это знает, так как его жена до болезни преподавала в сельхозинституте, а во время болезни сидела дома, увлекалась садоводством. Ухаживала за садом, сама посадила несколько деревьев. Выжила пока только эта вишня. Получается, моя жена оставила на память о себе сына, да эту молоденькую вишню. Светлая ей память. А отцу до войны привозили сорта районированные, с Сибири. За время войны, да и первые годы после войны садом никто не занимался, но некоторые деревья смогли выжить и чувствуют себя прекрасно в нашем климате, дают хорошие урожаи. Вот что значит селекция.
Потом мы зашли в большой сарай, пристроенный к срубовому дому из досок. Здесь у дяди Фёдора стоял мотоцикл, была маленькая мастерская с верстаком. На стене висела надувная резиновая лодка и мотор к ней.
– Когда был моложе, ездил на Волгу, Кинель. Сейчас удовлетворяет Самара. Сын приедет, съездим, куда захочет, – поведал дядя Фёдор
Потом посмотрели небольшую коптильню и вернулись за стол. Выпили, закусили. Дядя Фёдор рассказал о своей службе в армии. Окончил служить он майором на Дамаском, где служил в пограничных войсках, и был ране во время известных событий на границе с Китаем. Ранен он осколком от гранаты в живот. Чудом остался жив. Ушёл в отставку. Имел правительственные награды. Жена с сыном в это время жили у матери. Выпили на подожок, я пошел, попрощался с Марьей Ивановной. В это время она кормила кур оставшейся от рыбалки кашей. Когда я вернулся около моего рюкзака лежал большой свёрток, завёрнутый в газету, это тебе от нас в подарок. От него исходил запах копчёной рыбы. Я развязал рюкзак и вместе с термосом положил в него свёрток и поблагодарил хозяина за рыбалку, гостеприимство и гостинец. Тут дядя Фёдор спросил:
