Его глаза вспыхнули пламенем, и тут же потухли, оставляя золотистый цвет радужек.
Он наклонил голову к моему лицу, обдавая горячим дыханием кожу. Коснулся губами под глазом, будто хотел стереть поцелуем дорожку слез. Скользнул ниже, двигаясь к губам. Немного задержался возле них, опаляя дыханием. Коснулся их, раскрывая языком мои губы, увлекая в сладкий поцелуй с привкусом горечи.
Я терялась в своих ощущениях, понимая, что хочу забыть в очередной раз боль. Пусть это будет в объятьях этого мужчины. Хочу забыть все, хочу начать жить для себя, раз по-другому не получится.
Поцелуй из нежного становился напористым и жестким. Мы будто схлестнулись в какой-то битве, где мы оба были проигравшими. Не знаю, почему у меня возникло такое чувство. В его поцелуе было отчаяние не меньше чем мое, и мы хотели от него избавиться.
То как мне нужно сейчас. Забыть горе в его объятьях, отпустить себя, стать свободной.
Лем оторвался от поцелуя, только для того, чтобы положить меня на кровать. В его взгляде и не только в нем стояло дикое желание, а в каре-золотистых глазах вновь замелькали искры. Я завороженно смотрела на него, когда она завис надо мной. И тут же выставила руку вперед, упершись в его мощный торс.
- И что это значит? – спросила я, переводя дыхание.
- Решил тебя утешить, - хрипло ответил он, не сводя взгляда от моих губ. Он не хотел смотреть мне в глаза, но вряд ли он стеснялся или еще чего. Но мне нужен этот контакт. Ведь, если мы зайдем дальше, я не хочу чувствовать себя использованной.
- Хороший способ. Но сегодня среда, - выпалила я.
- Какая досада, - ответил он.
Мужчина пристально посмотрел мне в глаза, а затем плюхнулся рядом. Сквозь одежду я чувствовала тепло его тела, понимая, что мне становится жарко. Стянула куртку и пиджачок, оставшись в футболке и штанах. Туфли успела снять еще раньше.
— Мне просто жарко, — объяснила я Лему, заметив, как он следил за каждым моим движением.
— Мне тоже, — отозвался он хриплым голосом.
Я сложила свои вещи на стульчике, рядом с кроватью. Повернулась к нему и скрестила руки на груди.
— И все же, почему? — теперь-то он мне ответит без отвлеченья с поцелуями. Хотя что ему стоит подняться.
— Понравилась, — ответил мужчина.
С таким тоном только людей хоронят, а не говорят девушке, что она нравится.
— Это не повод похищать меня.
— Надо было отказываться выходить за меня замуж, — Лем не сводил с меня пристального взгляда. Мне казалось, что я в клетке у хищника, который может накинуться в любой момент.
— И все же, почему именно бесплодная? Ты что холостыми стреляешь?
Мужчина недоуменно посмотрел на меня. Между бровями появилась напряженная складка, которую мне захотелось выровнять.
Так не расслабляемся.
— Или, — я выдержала драматическую паузу. — Или ты наплодил кучу детей, не платишь алименты, и теперь тебе нужна я, чтоб уже совсем точно детей не было.
Лем немного склонил голову на бок и слегка скривил губы в кислую улыбку.
— Или у тебя их десять, и всех я должна воспитывать, — я округлила глаза и ужаснулась от перспективы стать нянькой.
Повисшая тишина между нами нарушалась лишь треском камина. Что-то мне не нравилось, как он пристально смотрел на меня.
— У меня нет детей, — ответил он, подперев рукой подбородок. Какие же у него красивые пальцы — длинные, слегка тонкие с аккуратными круглыми ногтями.
— Отлично, — я уперла руки в боки. — И вообще из меня плохая жена: я не умею убираться.
