Оба молчали, нечаянная вспышка Ники в машине, снова воздвигла меж ними преграду.
– Ты, Лёш не обижайся – подошла и положила ему голову на плечо девушка – я расскажу, всё равно же узнаешь.
Помолчала, собираясь с мыслями, и начала короткий рассказ.
У неё была сестра, двойняшка, но они не были похожи. Вероника светлая, можно сказать, натуральная блондинка. Да так оно и было, в отца. А Лика, Анжелика, тёмная в мать. И лицом они не были похожи, но обе, как говорили, красивы. В этом убедился и сам Лёшка, лишь увидев ее в магазине. Несколько месяцев назад, сразу после мартовских праздников Лика вышла замуж. Нормальный парень, учился заочно, работал. Но не взлюбили друг друга муж Лики и мама. Что ни день, то скандалы. Муж, Андрей, всё больше отмалчивался, но иногда не выдержав, коротко посылал тёщу куда подальше. И вот, однажды, после такого скандала, они, с Ликой, собрали вещи и ушли. Поехали к его матери в посёлок, недалеко. Мама, в тот день, столько гадостей им в спину наговорила. Отца дома не было. При нём она тихая.
Ника прижалась к его груди и зарыдала – они не доехали. Автобус перевернулся на скользкой дороге и загорелся. Спаслись единицы. Андрей и Лика погибли. А отец, этот дом, для них начинал строить. А теперь, не знаю почему, достраивает.
Лёшка крепче обнял вздрагивающую от рыданий девушку и зашептал, успокаивая, нежные слова.
Вот так и застала их мама, прильнувших друг к другу.
По привычке её руки взлетели вверх и уперлись в пояс. Но не успела она открыть рот, как увидела перед глазами огромный кулак мужа.
– Одно слово – прошипел он – и я тебя пришибу.
Ребята, конечно, этого не видели, увлечённые друг другом.
– Отец, теперь – продолжала рассказ Вероника – не живёт с нами, всё время здесь. Он военный пенсионер. Я вожу ему продукты раз в неделю. А мама первый раз поехала. И её уже не переделаешь. После смерти Лики и Андрея, она пыталась покончить с собой, но врачи откачали. Сердце только посадила. И стала немного не в себе. Я боюсь говорить это тебе. Но надо, я знаю, что надо. По другому, нельзя.
Лёшка задрал голову к небу и мысленно спросил разрешения, посвятить в свою тайну Веронику. И, как будто, услышал ответ – а, что ты спрашиваешь, это твой календарь.
Лёшка кивнул и отстранил на вытянутые руки от себя девушку.
– Ты умеешь хранить тайны?
– Не знаю, не пробовала никогда. У меня их нет, чужих не знаю.
– Хочешь вернуться во вчера, в магазин и снова встретить меня. Но только ничего не меняй, там во вчера, иначе сегодня всё изменится. Впрочем, можем сходить вместе.
– Ты шутишь, да? Отвлекаешь меня?
– Нет, не шучу. Завтра, ровно в десять, мы снова с тобой встретимся, и вернёмся сюда, договорились?
– Давай… – кивнула она и снова прилипла к его груди.
– Значит, договорились… – погладил он её по спине – ой, кажется, шашлыки подгорают.
Повернул Лёшка голову к мангалу.
– Фу-у, не успели, дай-ка я их переверну.
Вероника отлипла от его груди, оставив на светлой рубашке мокрый след.
За столом, обильно уставленном различными солениями и вареньями. Среди тарелок полных борща и крынок со сметаной, стояли глиняные кувшины с домашним квасом и ещё с чем-то. Отец спросил, обращаясь к Лёшке.
– Ты, когда в город?
– Не знаю… Не прогоните, то завтра вечером. Мне утром, в понедельник, на работу.
– Не прогоним… Тогда, у меня настоечка есть, смородиновая. Правда, прошлогодняя. Ты, как по этому делу? – и хлопнул себя тыльной стороной ладони по шее.
