Я захожу в комнату, и сразу наступает тишина. Парни поднимают на меня глаза, Илья ухмыляется, подмигивая, но тут попускается, заметив моё выражение лица. И оно сейчас не самое дружелюбное.
– Вы вообще с головой дружите? – начинаю я, глядя на Костю. Он сидит в кресле и как раз разливает виски, но замолкает, как только ловит мой взгляд.
– Что не так, Ден? – осторожно спрашивает он и ставит бутылку на стол.
– Что не так? – я усмехаюсь, но в этом смехе нет ничего весёлого. – Вы притащили ко мне её – дочку Максима Никитина. Ещё и подложили, не сказав, кто она. Вы ебанутые?
Словно по команде, все замолкают. Тишина в комнате наступает гробовая. Я вижу, как Игорь нервно дёргает плечом, а Костя лишь хмурится, будто реально не понимает, в чём проблема.
– Мы хотели как лучше, – говорит Костя после долгой паузы. – Никитин дорожит своей дочерью. Это идеальный рычаг, чтобы отомстить ему.
– Рычаг? – повторяю я, вскидывая брови, и чувствую, как злость с новой силой накатывает. – Вы думали, что это будет рычаг? Это не мои методы, Костя. Мы не трогаем семьи. Никогда.
Костя опускает глаза. Выдыхает протяжно, как будто только сейчас до него начинает доходить, какое же дерьмо они заварили.
– Мы просто хотели помочь. Ты три года сидел из-за него. Ты заслуживаешь этого.
– Заслуживаю? – я сжимаю кулаки так, что костяшки белеют. – Это, блядь, самое тупое, что можно было придумать.
– Князь, может, ты зря… – пытается вставить слово Илья.
– Зря? – перебиваю его, глядя прямо в глаза. – Это ты зря, Илюх. Если ты хочешь играть в такие игры, то нам не по пути. До вас разве не дошло, какие войны это может спровоцировать в нашем деле? Забыли, что сделал Никитин, когда Фет убил его жену? Его нужно гасить правильно. А вы швырнули зажигалку в бочку с бензином.
Я разворачиваюсь и иду наверх, пока злость не захлестнула меня окончательно. Слышу, как они перешёптываются за спиной, но мне всё равно. Хер знает, как это всё теперь вообще разгребать.
Поднимаясь по лестнице, я заставляю себя успокоиться. Но как только я открываю дверь спальни, весь мой гнев накатывает с новой силой.
Девчонка сидит на кровати, прижавшись к спинке, и даже не пытается спрятать страх. Её глаза блестят, плечи дрожат, и я понимаю, что она ожидает от меня худшего.
– Как тебя зовут? – спрашиваю, хотя эта информация для меня, собственно, никакой ценности не несёт.
– К-кристина, – заикаясь, лепечет в ответ.
Кристина Никитина.
Что ж с тобой теперь делать?
Подхожу, чтобы отстегнуть её руку, а она вся съёживается от страха. Тонкие пальцы подрагивают, пока отмыкаю замок.
Боится.
Правильно делает.
Её однозначно ничего хорошего не ждёт. Кто ж виноват, что она в такой семье родилась.
– Одевайся, – киваю на её шмотки, разбросанные на полу. – Едешь со мной.
– Куда? – слабо выдыхает, подхватывает с пола свои шмотки и прижимая к груди.
– Куда скажу.
Надо пока где-то осесть. Никитин не дурак, моё освобождение с похищением дочери однозначно свяжет. И будет искать.
Поэтому надо пока залечь на дно и подумать, что с этим всем дерьмом делать. А девку пока при себе придержу.
