Он поехал в «Анну Монс». В дверях стоял охранник, молодой, крепкий. Тоже, наверно, из милиции, подумал, увидев его, Коля. Что-то неуловимо знакомое почудилось. Свой, вроде. Охранник, однако, на неуловимое не отвлекался. Колин бушлат казался ему сомнительным, и он вытянул руку, загораживая вход.
– Слушай, – сказал капитан, – мне одного тут вызвать надо. Прен его фамилия. Он у вас там сейчас сидит. Ты на мой наряд не смотри, я по делу. На минутку. Ну сходи, позови.
– Кто такой? – проговорил, наконец, охранник, неторопливо изучив Колину внешность и подумав.
– Ну говорю же, посетителя вашего надо вызвать. По делу. Прен его фамилия.
– Кто такой посетитель? – повторил охранник.
Долдон, подумал про охранника Коля, начиная злиться. Тупица.
– Он мой знакомый. Поговорить надо.
– Знакомый? – переспросил тупица, снова принимаясь разглядывать Колин рыболовный бушлат. – Прен?
– Прен. Можно еще Шписом звать. Ну хорошо. Начальник он мой. По делу надо.
Тяжело далось назвать Леву начальником, но пришлось. Однако охранник и на это не купился.
– Начальник? – все с тем же тупым выражением спросил он, уставясь на Колин бушлат.
– Ну чего ты смотришь?.. Я моряк, – не выдержал Елагин. – Только что с траулера. С сейнера. Селедку добывал. А он министр рыболовного… этого… хозяйства. Понял теперь? Ну иди, позови, хватит на меня пялиться. Очень надо. Иди!.. Ну!.. Скажи, капитан пришел.
Коля сказал это таким тоном, что тот, наконец, пошел. И тут же вернулся, жестом приглашая внутрь.
Лева сидел за столиком со своим вторым компаньоном, который по оптовым делам. Елагин видел его пару раз мельком в офисе. Тот похож был на профессора: очки, аккуратная седая бородка, большой живот. Важный, на вид гораздо старше Левы. Сейчас они оба, благодушно улыбаясь, разглядывали капитана.
– Садись, рассказывай, – пригласил Шпис, широким жестом указывая на свободный стул. – Как успехи?
Он отпил из фужера и повернулся к профессору, тыча в сторону капитана пальцем.
– Это отличный специалист, знаешь его?.. Нет?.. Ну, что ты. Настоящий следователь. Все, что надо, из-под земли добудет и разузнает.
Тот одобрительно кивнул, сделал покровительственную улыбку. Коля ненавидел такие моменты. Напомнить бы сейчас, откуда Лева его знает. Но вместо этого послушно сел. Официант, повинуясь Левиному жесту, принес еще один прибор, какие-то закуски.
– Выпьем, – предложил Шпис. – Не тушуйся, Колька. Вчера сверху был ты, сегодня – я. А завтра, может, вот он нас всех купит.
Лева упер палец в плечо профессора. Тот, не совсем понимая, о чем речь, продолжал одобрительно улыбаться. Поугрюмевший капитан поднял вместе со всеми свой фужер. Выпили. Вино было хорошим, дорогим, это сразу понял даже Елагин, слабо разбиравшийся в винах. Он встал, снял свой бушлат. Оставшись в рубашке, повесил его на спинку стула. Снова сел. Лева пристально наблюдал за его действиями.
– Маскировка? – спросил он, кивнув на бушлат. – Узнал что-нибудь?
Елагин утвердительно хмыкнул, пробуя вилкой оказавшееся перед ним что-то вроде салата. Он был голоден. Только сейчас это понял. С утра искал этого конюха, потом пиво, сушки… Не еда.
– Узнал. Только мне сейчас и от тебя кое-что узнать нужно.
Он замолчал и ел салат, специально, от досады на всё, затягивая паузу. Лева ждал.
– Вы, молодой человек, кажется, хотели полезной беседой разбавить наше застолье? – спросил, наконец, профессор, тоже подождав немного. – Так разбавляйте. Сейчас самый подходящий момент. Э… на Ялтинской встрече, в Крыму, был случай. Как вы помните, Сталин, Черчилль и Рузвельт затеяли там базар… кажется, в сорок четвертом… так вот, я слышал нравоучительную историю, случившуюся там как раз за обедом. У Сталина был переводчик, он тоже сидел за столом со всеми и готовился переводить. Но все молча ели, и переводчик, перед которым тоже стояло… э… мясное блюдо – а это, заметьте, было военное время, сами понимаете, чего тогда стоило мясное блюдо – так вот, переводчик долго терпел, а потом решил, что не будет лишним и ему использовать момент и…
