Вот и подвело его такое отношение к собственной безопасности. Упал он со строительных лесов. Да так неудачно, что повредил не только левую руку, но, что еще более ужасно, лицо.
Ему даже сделали операцию.
Руку спасли. Но до пластической операции на поврежденном лице дело не дошло. Не подъемная эта операция была ни для него, ни для нее.
Так осталась заметная гримаса на лице доктора.
Конечно, он не женщина. Но все же! Неприятно, наверняка, ему самому.
Кстати, и его травму, и пребывание в больнице Олюшка использовала для того, чтобы еще дальше отдалить муженька от его родных, кровных детей, проживавших в городе Правдинске.
Она скрыла от них о несчастном случае с их отцом. А также то, что он находится в больнице.
Зато несколько раз, навещая Николая, твердила ему, что вот, мол, твои детки ни разу даже не появились в его палате. А ее девочки, чуть не каждый день навещают его.
И он верил. А как он мог сомневаться в своем идоле. Тем более что действительно его родные дети, гораздо старше по возрасту девочек Ольги, не посещали его.
Ну, да пусть это останется на совести Оленьки.
Практически не долечившись, Николай выписался из больницы. Ведь нужно было дальше строить дом. Оленька ведь одна не смогла бы это сделать.
И весной уже тысяча девятьсот девяносто седьмого года дом был готов к заселению. Оставались только некоторые отделочные работы внутри дома. Но полноценно проживать в нем уже можно было.
Семья Березовской – Мухова въехала в свой законный двухэтажный домик. И зажили в нем, казалось бы счастливо.
***
И невдомек им было, что радоваться окончанию строительства жилища было рановато.
А случилось то, что рано или поздно должно было случиться.
Одиннадцатого февраля все того же шесть десять седьмого года хозяин дома номер шесть по переулку Папанина Швайбович Александр Владимирович вместе с женой Наташей приехали на свой участок посмотреть, как там их законсервированная стройка.
Раньше приехать они не могли по причине того, что оба работали на одной из строек Великой России – матушки, зарабатывая денежку на дальнейшее строительство дома.
Приехали, и обомлели оба. При чем, одновременно.
Только реакция их была разная.
Он молча осмысливал то, что увидел.
А жена его Наталья, заголосила на весь переулок.
– Что ж это, людцы добрые, делается! – Кричала женщина. – Ничего нельзя оставить без охраны! Все крадут! Все подряд.
Да так громко, что прибежали их знакомые из соседнего дома.
Она же бессильно присела на небольшую стопку кирпичей около дома.
Прибежавший на крики сосед, Королев Степан Львович открыл им тайну исчезновения плит:
– Ты знаешь, Саша! Мы с женой видели, как приехали автопогрузчик и грузовик с таким длинным кузовом. Там еще было пятеро мужиков. Я их не знаю. И стали грузить плиты на грузовик. Я еще подошел к ним и спросил, зачем это они грузят твои плиты. Но один мужик сказал, что у них есть наряд на перевозку этих плит. Вот они их и грузят. Я тогда еще подумал, что Вы с Натальей передумали достраивать дом. И теперь продали плиты. Ведь ты говорил, что Вы на пару месяцев уезжаете. А не было Вас больше полугода.
– Так хотели ж подзаработать побольше. Вот и задержались. Кто же знал, что за это время плиты уволокут!
Постояли, помолчали.
Наталья уже перестала кричать, а только тихонько плакала от обиды.
Потом Швайбович вдруг спросил у соседа:
– А ты помнишь, когда это было?
– Конечно, помню. Это было как раз, когда зима по календарю наступила Это значит было первого декабря прошлого года.
