Подкати ко мне нежно - страница 28

– Даже на Гарри?

– У меня нет проблем с Гарри, – Блейк взъерошил себе волосы. – Может, мы и не дружим вне трассы, но я ценю его как соперника. Я еще не забыл, каково бороться за свой первый чемпионский титул. Ты становишься нетерпеливым и эмоциональным. Но он еще научится. Ему придется.

Его честность меня удивила, но я не подала виду. В прошлом сезоне Блейк делал что угодно, только не ценил попытки конкуренции со стороны Гарри.

– Как ты и сказала, – продолжил он, – в прошлом сезоне я был немного не в себе, но вопреки тому, что думают люди, это никак не связано с Гарри. Он хороший гонщик. Я это уважаю. Я определенно не хочу, чтобы он меня обошел, но я не возражаю против вызова.

Блейк куда охотнее говорил о гонках, чем о себе, не понимая, похоже, насколько тесно переплетены обе эти темы. Пробраться за его броню будет непросто, но я начинала думать, что печально известный своей скрытностью спортсмен еще приятно удивит людей.

Самое сложное в написании биографии с датой выхода, назначенной всего через несколько месяцев после конца сезона, – это то, что все приходится делать одновременно. Собирать материал. Брать интервью. Писать. Редактировать. Снова брать интервью. И еще немного редактировать. Потом еще что-то дописывать. Опыт Джорджа в автоспорте позволял ему с легкостью определять, какие аспекты жизни и карьеры Блейка нуждались в более подробном изучении, и я затем начинала копать глубже, чтобы найти те детали, которые потом заполнят страницы. Мы писали в общем файле, так что могли коммуницировать в режиме реального времени, но это все равно выматывало.

Спустя несколько дней подобного режима я решила взять перерыв и расслабиться. Один день, проведенный за чтением у бассейна, меня не убьет. Поппи считала меня трудоголиком и не ошибалась, но отдых давал мне силы идти дальше. Прямо сейчас я в нем нуждалась. Да и виды Французской Ривьеры еще никому не вредили.

Я обнаружила Блейка в шикарном шезлонге возле бассейна, его загорелое тело резко контрастировало с бело-синим полотенцем, на котором он лежал. Я даже не знала, что меня удивило больше: сам факт его присутствия или его плавки. Они были настолько короткими, что я даже не знала, на чем сфокусировать взгляд: на его бедрах, прессе, руках или лице. Повезло, что я была в солнечных очках, и он не мог видеть, как у меня в глазах шарики заходят за ролики. Если бы Микеланджело жил на пять столетий позже, я вам гарантирую, он бы лепил тело Блейка, а не Давида.

Блейк проводил дни где угодно, кроме собственного дома, так что я понятия не имела, почему сегодня он остался здесь, но была слишком потрясена, чтобы спросить. Я выбрала шезлонг на некотором расстоянии от него, не желая лезть в его личное пространство. Блейк кивнул мне в знак приветствия, затем вновь уткнулся в газету, которую держал в руках. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что он разгадывает кроссворд. Я, будучи журналисткой, даже не читала бумажные газеты, а он сидел тут, заполняя крошечные квадратики коротким карандашом. «Звезды – они же совсем как мы, обычные люди! Они решают кроссворды, лежа у бассейна своих многомиллионных вилл в Монако!»

Побарабанив карандашом по бумаге, он разочарованно нахмурил брови.

– Можешь мне помочь? Оно понадобится вам, чтобы продолжать. Три буквы.

Благодаря божественному сочетанию его одеколона и солнцезащитного крема я едва имя свое могла вспомнить.