Подлинная любовь - страница 4

– Скверное дело, капитан, – с порога заявил Коэн.

– Что ещё стряслось? – ехидно поинтересовался Стоун, не поворачивая головы. Будто может быть что-то хуже уничтоженной Северной Америки.

– Протонная буря. – Стоун обернулся. – Вспышка на Солнце. И прогноз довольно точен. Из ЦУПа должны были бы предупредить, но… вы понимаете, – Коэн неуклюже развёл руками.

Стоун понимал. Они не успели.

– Вот о чём я и толкую, это ведь всё меняет, правда, Стоун? – Лев положил руку ему на плечо и доверительно заглянул в глаза.

– Как знать, – уклончиво протянул Стоун.

Мартинес подплыла к ним.

– О чём ты говоришь?

– О «Дивинити»[12], – ответил Лев.

– Головном отсеке? Что с ним?

Лев воззрился на Грейс.

– С ним всё неплохо, он в порядке. В отличии от «Зари», например. И от нас, конечно.

– Вы бури испугались? Но это же глупо! – Грейс сердито выдохнула.

– «Дивинити» – единственный отсек, способный защитить людей от такого рода катаклизмов, – старик словно лекцию студентке читал.

– Влияние магнитных бурь не изучено до конца, – Грейс, как и положено упёртой студентке-всезнайке стояла на своём. – Да, от них будут сбои в работе оборудования, но…

– Где ты изучала влияние магнитных бурь на человека, Мартинес? – Лев и не думал сдаваться. – Одно дело – находиться под куполом ионосферы Земли, совсем другое – быть ограждённым от солнечного ветра лишь титановой обшивкой.

– Но…

– Так, Грейс, – Лев положил вторую руку ей на плечо, – однажды тебе будет мучительно стыдно объяснять своей двухголовой дочери, почему она не такая, как все.

Грейс замялась, а потом вдруг рассмеялась.

– Простите, – девушка смущённо замолкла и прижала ладони к губам.

Лев победоносно ухмыльнулся и продолжил вещать:

– И поскольку мы должны немедля отправляться в «Дивинити», возникает ещё одна проблема, сопутствующего так сказать характера…

– Лев, прошу тебя, – Стоун поморщился. – Давай покороче и попроще.

– Ты же вроде и сам давно понял, разве нет?..

– Лев, – в голосе Грейс просто читалась мольба.

– Эх, всё проще некуда, девочка, – русский грустно улыбнулся и, подняв руки, обратился ко всем присутствующим. – Друзья! Внизу скоротечно прошёл небывалых масштабов военный конфликт, который, я полагаю, имеет полное право именоваться Третьей Мировой. Грустно осознавать, что существование человечества закончилось подобным образом, но…

– Эй, секунду, ничего ещё не окончено, ясно? – спокойный до этого Холлис вдруг вскипел. – Африка и Южная Америка, скорее всего вообще нетронуты… Даже у нас потери могут оказаться куда меньше, чем мы представляем сейчас. Время подлёта составляет по крайней мере десять минут, и если людей вовремя оповестили, то…

– Хорошо, – Лев примирительно кивнул, – я, безусловно, перегнул палку, я просто хотел сказать, что теперь всё будет не так как прежде, далеко не так… После того, что там разверзлось…

– Стоун уже сказал об этом. Намного короче и доступнее.

– О, выходит я пропустил вступительное слово? А насчёт короче – так ли это хорошо? Впрочем, коммандер – он человек дела, это я тут пастырь науки, любящий потрепаться обо всём…

– По-моему, сейчас не время отпускать шутейки, – Холлис сердился. Стоун пристально смотрел то на него, то на русского. Только междоусобиц им не хватало. – Если тебе есть, что сказать по делу – то давай факты, не лей воду, старик.

– Ладно, кэнак-бой[13], факты, говоришь? – прямо как Стоун задумчиво протянул Лев. – Итак, друзья, вот вам факты, слушайте и не говорите потом, что не слышали…