– Все мужчины – дураки, когда касается женщин. Я советую тебе на сегодня запрятать свою дурость подальше и действовать как славный муж.
И опять он оказался быстрее Филя, пояснив:
– Мужчиной движет его дело, занятие и доход. Когда ты не обращаешь внимания на девичьи переживания, а занимаешься своим делом, как в Алексе, ты им интересен. Вот и дай понять, что ты занят, приехал ненадолго и, каков бы ни был ответ, завтра уезжаешь. Эта песня принесёт тебе куда больше пользы, чем подобие декабрьской стычки у ворот, в детали которой меня тогда же посвятили. Я доходчиво объясняю?
Данный совет поразил Филя: «Что же получается, мне окончательно удалось перетянуть на свою сторону этого язвительного упрямца? Чёрт побери, вот так удача!»
– Весьма, – разулыбался он. – Вернёмся к нашим бобам?
Он потёр ладонями друг о дружку, ибо в доме в самом деле было свежо, и рискнул отхлебнуть из горячей кружки. Едва они пришли к решению, в гостиной появился Ян, одетый в чёрные штаны и светлый свитер.
– Отец, ты нас заморозить решил? – спросил он.
– Обойдётесь, – ответствовал господин Хозек. – Апрель на носу, переживёте!
– Так ещё даже снег не сошёл! – возмутился Ян.
– Головы у вас больно горячие, – буркнул в ответ господин Хозек. – Остудить их надобно.
– У тебя что, опять приступ скупости?
– Мне ещё за твою свадьбу платить!
– А на ужин у нас есть что-нибудь?
– Только то, что осталось с обеда.
Эта перепалка навела Филя на мысль проверить кое-что утром в старом амбаре.
Ян вытащил на стол из холодной печи два блюда с солёной сёмгой, сыром, ветчиной и полудюжиной хлебных лепёшек.
– Прям монастырская трапеза, – подмигнул он Филю. – Ну ничего, женюсь, и этот ужас закончится.
Он сел за стол в ожидании сестры. Мета сошла вниз, одетая в разноцветные гетры толстой шерсти поверх таких же носков, шерстяную клетчатую юбку и пушистый свитер с высоким воротом. Волосы она заплела в косу. Её тонкое лицо, тонувшее в мягком воротнике, казалось детским. Филь вспыхнул и потупился, но наткнулся взглядом на её длинные ноги и понял, что эту грозу лучше встречать лицом к лицу. Ему пришло на ум, что женщина – это слабое беззащитное существо, от которого невозможно спастись.
Мета смотрела на него ясными злыми глазами.
– Похотливая поганка, – сухо произнесла она, усаживаясь на своё место. – Зачем приехал?
– По делу, – сбивчиво придумал Филь на ходу. – Поздно выехал в Хальмстем, вот и решил заскочить.
– Тебе тут что, гостевой двор?
– Заодно письмо привёз вашему отцу, – продолжил Филь, успев отойти от первоначального ступора. – Не гонять же ради этого птицу!
Господин Хозек кивнул с важным видом.
– Габриэль также попросила передать весточку Яну, – уже опасно соврал Филь, но Ян не подвёл и только вопросительно изогнул бровь.
Мета заметила язвительно:
– Голуби с письмами от твоей сестры и так сыпятся на нас последнюю неделю горохом козьего дерьма. Могла бы и подождать.
Подавив готовый сорваться с губ возглас удивления от фразы, которую привычная Мета никогда не применила бы в разговоре, Филь осознал, что она в бешенстве. И что три месяца для неё пролетели, видимо, как один день. Он почувствовал горячую благодарность к Яну, который пропустил это мимо ушей и даже сделал попытку увести разговор в сторону.
– А чем ты занимался всё это время? – спросил он.
– Помогал Флаву с центральным отоплением в замке и сдавал экзамены на чин.
– Да, тебе же чин дали наконец! – с фальшивым энтузиазмом обрадовался Ян. – И какой?
