Первое правило было совсем легким. Я и так с удовольствием ходил в церковь. Со вторым правилом тоже проблем не было. Оказывается, Библия – не такое уж и скучное чтиво. Со временем я понял, что Тарантино и Спилберг отдыхают по сравнению с некоторыми библейскими сюжетами. Местами кровища чуть ли не капает со страниц этой святой книги. Да что там говорить, главный эпизод Библии – это казнь. Причем довольно жестокая.
Так, я говорил о правилах… Дальше по списку у нас идет молитва. Вот это совсем непонятная штука. До сих пор полностью не понимаю, что это такое и как работает. Но независимо от того, знаешь ты, что это такое или нет, это правило тоже нужно было выполнять. И я его выполнял. Чисто физически молиться было несложно. Просто закрываешь глазки, складываешь ручки и просишь у Бога что тебе хочется, благодаришь Его за то, что имеешь, а потом такой «Аминь!» – и все дела. Но со стороны непонятно, настоящая это молитва или нет. Да ты и сам не понимаешь, но хочется верить, что настоящая.
Ну, и последнее правило: рассказывать другим о своей вере. Или как это называется внутри церкви – евангелизация. Точнее, евангелизация – это когда вы идете толпой рассказывать о Боге, а когда говоришь один – это свидетельство. Для меня это было самое сложное правило. Нет, ну это, конечно, лучше, чем убивать неверных. Слава Богу, я не попал в секту радикального ислама. Короче, рассказывать другим о Боге непросто. Особенно в таком возрасте. Да еще когда ты и сам особо ничего не понимаешь. Как я уже говорил, церковь набирает в свои ряды всех подряд. А точнее, кого попало, без разбору, не глядя на недостатки. Получается эдакий клуб неудачников. И вот, представьте, этот клуб неудачников вываливается наружу, чтобы учить жизни нормальных людей. Конечно, из этого редко получается что-то дельное. Максимум кого мы могли привлечь, это таких же неудачников. Но бывали и исключения. Вообще в церковь можно было попасть не только вот так, с улицы. Можно было сразу родиться в семье верующих. Тоже вариант. Таких сначала называют ДВР – дети верующих родителей. А потом никак не называют. Ну, в смысле, называют как всех – братья и сестры. Потом еще можно попасть в церковь через реабилитационный центр для наркоманов и алкоголиков. Но про это я особо рассказать не могу, потому что это не мой путь.
Так проходила моя юность. Я ходил в церковь и был счастлив. Конечно, я не очень-то понимал смысл этих церковных правил, но мне это было и не нужно. Мне было достаточно того, что мы собирались и я не одинок.
Однажды в нашей церкви появился необычный молодой человек. Он не был похож на тех пьянчужек, которые придут на собрание, посидят и больше не возвращаются. И не был он похож на какого-нибудь неполноценного. И уж точно он не был из верующей семьи. Это был вполне нормальный человек «из мира». Прошло немного времени, и он стал проводить у нас молодежные собрания вместо Владимира Викторовича. Надо признать, что у него это получалось хорошо. На этих собраниях я больше следил за тем, о чем идет речь, и меньше думал о своем. У него была совсем другая методика подачи материала. Во-первых, было видно, что он готовился, а во-вторых, он старался строить диалог с нами, а не просто рассказывал проповедь. Когда он задавал какой-то вопрос, он говорил: «Как вы думаете?», то есть он хотел знать наше личное мнение. Для меня это было непривычно, потому что я всегда старался дать правильный ответ, а не то, что я думаю. А тут можно было не бояться ошибиться. Потому что на такой вопрос: «Как ты думаешь?», самый правильный ответ – это правда.
