Подопечные - страница 12

– Привет! Ты как? Мне очень жаль, Кирилл ужасно поступил с тобой.

Катя вздрогнула, потом подняла взгляд на Лизу:

– Тебе жаль? Разве ты не радуешься моим проблемам?

Лиза оторопела.

– С чего я должна радоваться?

– Ты ведь тоже Подопечная.

– Да, и что. Но я-то нормальная, а этот Кирилл – явно редкостная скотина.

– Тот еще скот, – подтвердила Катя и улыбнулась.

– Между прочим, Димка первым бросился тебя защищать. Он тоже Подопечный, – напомнила Лиза.

– А, Димка, – протянула Катя и отчего-то покраснела, хотя куда уж было сильнее, – он просто добряк. Тебе с ним повезло.

– Миронова! – из-за двери кабинета раздался басовитый голос Тамары Михайловны и Лизу передернуло.

Катя встала, отряхнула форменную юбку.

– У меня внеочередной код, видимо, поэтому я иду первая.

– Удачи, – искренне пожелала Лиза.

– И тебе, – ответила Катя и вошла в кабинет. Лиза облокотилась спиной на стенку, улыбнулась и подумала, что с Катей, кажется, вполне можно будет подружиться.

Выходные прошли мучительно. Лиза любила свою прежнюю школу, и, даже в бытность семейной девочкой, с нетерпением ждала конца каникул или праздников. Но никогда она не жаждала оказаться в школе так сильно, как теперь.

В доме Акимушкиных было абсолютно нечего делать. Разве что читать одобренные «Печкой» книги, смотреть по телеку одобренные передачи или слушать «полезную для молодого поколения» музыку. С уроками Лиза закончила еще субботним утром, код на прогулки не дали, Ольга слиняла по своим делам, в ее распоряжении, по-видимому, были коды на любой вкус, у Димки проходило плановое обследование, он пропадал в поликлинике.

Лизе пришлось торчать в своей комнате наедине с зеркалом. Она старалась усесться так, чтоб не отражаться в нем, но это было трудно. Отражение затягивало изрядную часть комнаты. Когда Лиза пила таблетки, было проще: она просто ложилась на кровать и смотрела в потолок. В голове вместо мыслей булькал густой крахмальный кисель и Лиза быстро засыпала, хоть днем, хоть ночью. А сейчас приходилось придумывать себе занятия, чтоб не сойти с ума.

Когда Лизе надоело копаться в шкафу в поисках приличной одежды, она вышла в коридор и рядом мгновенно, будто из небытия, возникла Нина с вопросами: «все в порядке? тебе что-нибудь нужно?». От Нины Лизе точно было ничего не нужно.

Спускаться вниз Лиза не стала: в гостиной имелся шанс наткнуться на Еву. У нее при виде Лизы сразу делалось особенное выражение лица: озабоченность с нотками брезгливости. Как будто Лиза была больна не смертельной, но мало приятной болезнью: вроде как и жалко, но и находиться рядом – противно. Лиза старалась не попадаться Еве на глаза.

По идее, у Лизы должен был быть еще и «отец», но Лиза его ни разу не видела. В воскресенье днем за ворота въехала машина – огромная, блестящая, черная. Наверняка, одна покрышка с такой тачки стоила столько, что Лизиному папе хватило бы и на генератор и на рычаги для его развалюшки.

Лиза прилипла к своей кровати, боялась даже встать, накрылась одеялом с головой. Будто это могло помочь исчезнуть. Машина простояла во дворе недолго: на ужин Антон Викторович не остался.

Когда Лиза спустилась вниз, ровно к шести вечера, в гостиной стоял резкий запах мужского парфюма и сигаретного дыма, а все домочадцы выглядели непривычно: Ева, в кои-то веки, сменила спортивный костюм, напоминавший пижаму, на узкое синее платье, сделала укладку, накрасилась. Она снова стала той женщиной, которую Лиза видела на суде. Только вот Ева не выглядела просто раздраженной или обеспокоенной, скучающей или брезгливой. Ева казалась несчастной.