Димка дергался куда больше обычного. У него явно был нервный тик: мышцы щеки ритмично сокращались сами по себе. Ольга сидела рядом и что-то нашептывала ему на ухо, успокаивающе гладила по плечу. Лизе захотелось обнять Димку. Но ее внимание отвлек внешний вид Нины. Она вечно ходила в застегнутом на все пуговицы платье с длинным рукавом, но тут надела перчатки, на шее был намотан шарф. Поначалу Лиза решила, что Нина просто ходила на улицу и только вернулась: сняла куртку, а остальное – забыла. Но, когда она принялась накрывать на стол, так и не сняв перчаток, Ева раздраженно приказала:
– Сними это к чертям.
Сама она вынула из ушей тяжелые золотые серьги и небрежно швырнула их на стол.
– Да, Ева Владимировна, – ответила Нина и скрылась в кухне. Когда она вернулась и продолжила подавать ужин, Лиза внимательно присмотрелась к ее рукам. В некоторых местах кожа Нины была стянута, как будто смята. «Следы ожогов», – поняла Лиза, вспомнив Машины руки, и ей стало мерзко. Нет, не от Нининого дефекта. А от осознания, что Нина вынуждена прятать свое увечье от Антона Викторовича.
В понедельник утром Лиза и Димка пришли в школу одновременно с Катей. Димка пропустил ее вперед у турникета и улыбнулся, но Катя лишь отвела глаза. Лизе стало жаль Катю.
В раздевалке Катя долго развешивала свой яркий голубой платок: чтоб не помялся. Лиза решила этим воспользоваться и направилась к Кате.
– Привет! Ты как?
Катя вздрогнула, платок выскользнул у нее из рук, Лиза быстро наклонилась, подняла его и протянула Кате. Та молча посмотрела на Лизу во все глаза. Испуганное выражение лица делало ее некрасивой, она выглядела гораздо милее, когда улыбалась.
– Тебе не удалось восстановить код?
– Н-нет, – ответила Катя, – его нельзя восстановить, можно подать на новый через полгода.
– Ой, ну, вот видишь, через полгода получишь новый, – подбодрила Лиза, Катя поморщилась.
– Да, но день рождения испорчен.
– Сочувствую, – ответила Лиза.
– Спасибо. Мама обещала устроить сюрприз, раз так вышло.
– Здорово, – ответила Лиза. Она продолжала давить из себя дружелюбную улыбку, но это было не просто. Лиза вспомнила, как выпрашивала на свой десятый день рождения самокат. Но у родителей не хватило общего суммарного дохода, чтобы получить разрешение на покупку. Лиза плакала, мама, в утешение, испекла торт, папа заказал из библиотеки соседнего города книги, которые Лиза еще не читала. Но Лиза очень злилась и сказала маме, что торт не вкусный.
Лиза сглотнула, ребра будто сдавило снаружи и вдыхать стало тяжело. Она подумала, что Ева, наверняка, может купить десятки самокатов. Но Лиза все бы отдала за тот самый торт, хоть коржи и вышли суховаты, а пропитка из сгущенки была слишком сладкой.
– Я пойду? – спросила Катя таким нерешительным тоном, будто боялась, что Лиза может ее не пустить. Лиза помотала головой, чтобы прийти в себя. Не стоило пугать Катю, ей итак досталось от Кирилла.
– А какой у тебя урок? Может пойдем вместе?
– Меня наверху ждут подруги, – ответила Катя.
– Познакомишь? – улыбнулась Лиза, – у меня была классная компашка в прошлой школе. Хотелось бы и здесь так же тусить.
– О, конечно, – Катя все-таки сунула свой платок в рукав, схватила портфель, – при случае обязательно познакомлю. Сейчас уже звонок скоро.
Она ушла. Димка тут же схватил Лизу за локоть, было пора двигать на экономику.
– Ты чего чудишь?
– Я не чудю. Не чужу. Тьфу ты. Не делаю ничего чудного.
